Битва героев. Андрей Левицкий

это – изгнать? За что?

      – За воровство! – отрубил глава клана. – Еду у своих воровать – да за такое другого кого пристрелили бы сразу!

      – Не еду, а пирог…

      – Пирог – не еда, что ли?

      – Это «невестин пирог», – запротестовал Вик. Сообразив, как Архип собирается повернуть дело, он покрылся холодным потом. Кража съестного – тягчайший грех по законам любого клана, пойманного вора за такое убивают на месте. Хуже этого может быть только предательство интересов клана, тут уж не смерть, а пытки и продажа в рабство Храму или работорговцам, которые поставляют «бегающее мясо» в Город-Корабль, расположенный где-то посреди далекой и страшной Донной пустыни.

      – Невестин пирог, – повторил он. – Это… это не еда, а…

      Оглобля насмешливо глядел на него, Архип и Дюк молчали.

      – А сувенир. – Вик вспомнил слово, вычитанное в одной из старых книг.

      – Чего-о? – протянул Оглобля.

      – Ну, или подарок… А он у меня справочник украл, книгу древнюю. Так, может, его изгоните?

      Архип перевел взгляд на старшего бригадира, и тот пожал широкими плечами.

      – Откуда ж я знал, что это его? Шел, гляжу – книжонка какая-то у лебедки валяется. Драная. Ну, я подобрал, бумага ж… подтереться там или на самокрутки… А потом щенок этот прибегает, верещит: мое, мое…

      Возмущенный до глубины души такой наглой ложью, Вик вскочил.

      – Врешь! – выкрикнул он, сжимая кулаки. – Врешь, падла! Ты ее у меня видел и знал, что она моя. Кто еще в клане книги читает?! Это полезная книга, я ее изучал, по ней лечить можно… А ты тупой, ты ж даже читать не умеешь, тебе…

      – Брехло поганое, – презрительно перебил Оглобля.

      Не выдержав, Вик рванулся к нему, чтобы вмазать по наглой морде, и тогда Оглобля, подавшись вперед, выбросил перед собой длинную мускулистую руку и саданул его кулаком в грудь. Вика отбросило назад, он едва сумел устоять. Под ребрами глухо екнуло, ноги подкосились. Каспер попятился на полусогнутых, наконец, хрипло дыша, смог выпрямиться под насмешливым взглядом старшего бригадира. Ясно было, что тот дразнил Вика – и добился своего, он повел себя как мальчишка, не хватало только заплакать.

      – Слышь, Архип, он еще обзывается, – с деланой обидой протянул Оглобля и снова сел на корточки. – Сам жратву у меня покрал, крыса, пирог с клюквой настоящей – прикидываешь, скока такой стоит? Клюква-то, а? Ее ж на пустырях за трактом только найти можно, у Ржавого озера, а там опасно… Я за нее стока выложил! А он спер и теперь выкручивается, как червяк.

      – Я его тебе отдать собирался! – перебил Вик. – Назад подкинуть завтра…

      – Во-о, теперь еще и брешет, что отдать хотел. Ну, ты ему веришь, что ли, Архип?

      – Нет, – сказал глава клана.

      Вик сел обратно на мешки и склонил голову, уставившись в пол. Грудь до сих пор болела. Все, конец, теперь его изгонят. По правилам, отверженному дают полкраюхи кукурузного хлеба, нож, фляжку с водой, однозарядный пистолет да семь патронов к нему. И все, иди куда хочешь. Но идти-то некуда, потому что слухи