Несказанные Слова. Наталия Грамацкая

      Предисловие

      От автора

      Он сидел в кафе за столиком, недалеко от меня и вот уже минут сорок держал в ладонях чашку с кофе, к которому так и не притронулся. Всё в его облике выражало мрачную отрешённость. Он словно забыл о мире вокруг и необходимости в нём «сохранять лицо». Его мягкие светло русые волосы, когда-то зачёсанные назад, теперь лежали беспорядочными прядями на лбу и висках. Верхние пуговицы белой рубашки были расстёгнуты, кольцо чёрного галстука растянуто, а галстучная стрелка сдвинута вправо. Его глаза смотрели перед собой и, казалось, ничего не видели. Лишь изредка, он словно очнувшись, опускал взгляд на экран телефона и прекрасную бордовую розу, обвязанную золотистой лентой, лежащие рядом на столе. Наконец, он порывисто встал и, опустив голову, словно защищаясь от обращённых на него глаз, быстро пошёл к выходу. Цветок, оставленный им, теперь, показалось мне, был почти не заметен и еле мерцал, как остывающая звезда.

      Она не пришла. Он не перезвонил ей. А я ещё многие месяцы слышала их не сказанные друг другу слова.

      Он

      Город и небо закатом повенчаны,

      Шепчет о том тишина…

      Где же мы виделись, милая женщина?

      Донна? Маркиза, княжна?

      В далях каких, незабудками вытканных,

      Утром нам пела роса?

      Варваром? Рыцарем? Скифом иль викингом

      В Ваши глядел я глаза?

      Помнит душа – Вы мне были спасением,

      Самой счастливой звездой.

      Где я на век или только мгновение

      Выпустил Вашу ладонь?

      Город и небо закатом повенчаны,

      В сердце – пьянящий туман.

      Значит, что кем-то, любимая женщина,

      Наш не дописан роман.

      Она

      Искрится ночь в земных ладонях,

      И в этом снадобье – покой.

      Я в келье гулкой и бездонной

      Одна с оплавленной свечой.

      Случайных шорохов соседство,

      Пугливых теней – череда,

      И на пустынный берег сердца

      Струится тихая вода.

      А сердцу многого не надо –

      Лишь воздух ночи, что горчит,

      Лишь грусть безлиственного сада,

      Лишь свет оплавленной свечи,

      Уединенья акварели,

      Души – неяркие мазки.

      Как хорошо, что в эту келью

      Не вхожи боли каблуки.

      Он

      Звёздное небо прохладно,

      Я, словно ветер, ничей.

      Кто ты? Печаль или радость

      В сказках осенних ночей?

      В этой живой акварели,

      Женщина, ты, как цветок.

      Я не сорву… Лишь согрею

      Тёплым дыханием строк.

      Вытру, желанная, слёзы,

      Грусти задую свечу…

      Ах, кареглазая роза,

      Хочешь, тебя приручу?

      Она

      Влажный мрак повис на ветках клёнов,

      Моросит прохладный лунный свет,

      У пруда на каменистом склоне,

      Словно призрак, женский силуэт.

      Локоны ручьями, цвета меди,

      Как огонь, струятся по плечам,

      А в глазах… В глазах зелёных веди -

      Как листва увядшая, печаль.

      Неподвижна, на гранитном ложе,

      Голые колени обхватив.

      Россыпь капель водяных на коже,

      Вместо бус – купава на груди,

      Слёзы на трепещущих ресницах,

      А в душе – последнее тепло -

      Песни улетевшей в небо птицы,

      То, что было… Было… И прошло…

      Загрустит над девой свод небесный,

      Плеч её коснётся лунный свет,

      И русалки одинокой песня

      Снова растревожит душу мне.

      Ничего нам не даётся дважды,

      В жизни нет обратного пути,

      И душе, надломленной однажды,

      Никогда уже не расцвести.

      Он

      Ты даришь мне – то ад, то – рай.

      Твой взгляд – то ласков, то – прохладен…

      О, сколько раз я умирал,

      В твои глаза, как в бездну, глядя,

      Тонул в них, как – усталый бот,

      А ты была моей рекою.

      Я столько раз казнён тобой

      И столько раз спасён тобою…

      Любовь… Надежда… Вера… Ты -

      Ещё – была моим несчастьем,

      Но, разрушая все мосты,

      Я