Обольщение. Бренда Джойс

взглядом:

      – Герой или нет, но я для вас – незнакомец… и мы здесь одни.

      Джулианна не нашлась что ответить. Шарль не отводил твердый, глубокий взгляд.

      – Я искренне наслаждаюсь нашей беседой, месье, – после долгого молчания произнесла она. – У нас так много общего.

      – Да, в самом деле. – Француз выглядел довольным. – Я рад, что вы думаете обо мне именно так, Джулианна.

      – А что еще я могу думать? – Она заставила себя слабо улыбнуться. – Вы боретесь за равенство во Франции и свободу для всех людей, повсюду. Вы рискуете жизнью во имя великой, всеобщей цели. Вы чуть не умерли ради свободы!

      Он наконец-то отпустил ее руку.

      – А вы романтичны.

      – Это правда.

      Шарль пристально посмотрел на нее:

      – Расскажите мне, о чем вы думаете.

      Он говорил приглушенно, но в тоне уже не в первый раз слышались приказные нотки. Джулианна почувствовала, как краснеет до корней волос. Ей удалось заставить себя отвести взгляд и посмотреть вниз, на разделявший их стол.

      – Некоторые мысли лучше держать при себе.

      – Согласен, некоторые – да. Я думаю о том, что мне очень повезло оказаться вверенным вашим заботам. И вовсе не потому, что вы поддерживаете якобинцев.

      Она резко вздрогнула и подняла на него всполошенный взгляд.

      – Когда я проснулся в первый раз, сразу вспомнил о том, что видел во сне красавицу с золотисто-каштановыми волосами, которая ухаживала за мной, заботилась обо мне. А потом я увидел вас и понял, что это был не сон.

      Образно выражаясь, он только что вошел в открытую Джулианной дверь…

      – Я слишком тороплю события? Я привык изъясняться прямо, Джулианна. На войне поневоле начинаешь ценить время и понимаешь, что ни одно мгновение не стоит тратить впустую.

      – Нет. Вы вовсе не забегаете вперед. – Она уже не могла скрыть объявшей все тело дрожи.

      Выходит, Шарль чувствовал к ней то же влечение, что она – к нему. Амелия была бы возмущена, если бы узнала, какой поворот приняли события, а братья пришли бы в ярость.

      – А ваша сестра думает обо мне то же, что и вы?

      Джулианна была настолько ошеломлена и застигнута врасплох, что на какой-то нелепый миг даже решила, что Шарль спрашивает ее о том, считает ли его привлекательным и Амелия.

      – У меня не создалось впечатления, что она воспринимает меня как героя войны, – заметил он.

      Ах, как же трудно было думать в этот момент об Амелии! Но француз явно ждал ответа. Джулианна жадно глотнула воздух. Тема поменялась слишком неожиданно!

      – Нет, она не считает вас героем, – вздохнула Джулианна.

      – Она настроена не столь радикально, как вы? – уточнил Шарль.

      Она снова глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

      – Амелия вообще не придерживается радикальных взглядов, месье, – объяснила Джулианна. Она по-прежнему не могла разгадать, о чем думает, что чувствует ее собеседник. А волновать его не хотелось. – Но сестра не интересуется политикой, и она никогда не передаст вас в руки властей, обещаю вам это.

      Какое-то