Программа защиты любовниц. Галина Романова

интересно знать, Владимир Сергеевич, но начнем все же с пропавшей девушки.

      – Оли?!

      – А что, еще кто-то пропал? – скорчил язвительную физиономию Володин, усаживаясь уже в своем кабинете на свое место за столом. Он порылся в сейфе, достал тоненькую папку, полистал. – Вот ваше заявление, датируемое…

      – Ой, да прекратите! – разозлился Черных, сплел длинные пальцы рук в замок, пристроил на колене. – Что я, не помню, как и когда заявление вам оставил?!

      – Помните? Отлично. И у меня к вам тут же вопрос, Владимир Сергеевич?

      – Да, да?

      – Что же это вы, написав заявление, не присоединились к поискам, а умчались отдыхать? Как-то нелогично. Разумнее было бы остаться дома, сидеть на телефоне, выйти на волонтеров, хлопотать как-то. А вы… Не понимаю ваших действий, Владимир Сергеевич, убейте, не понимаю!

      В кабинете стало тихо. В углу на подставке надрывался вентилятор, шальная муха билась в паутине, повисшей на форточке, а господин Черных, казалось, перестал дышать. После короткой паузы выдохнул, наконец, расправил спину, опустил ладони на колени, глянул на Володина свысока, взгляд его сделался надменным, холодным.

      – Вам и не нужно меня понимать, Александр Иванович, не надрывайтесь.

      – И не думал, просто пытаюсь понять.

      Володин с силой стиснул зубы и тут же подумал, что хорошо, что тут нет Мельникова. Тот бы сейчас непременно начал вытрясать душу из этого пижона.

      – Вы заявляете о пропаже вашей невесты, тут же садитесь в самолет, улетаете, забавляетесь там с посторонней девчонкой, а в это время…

      – А что в это время? – Спина осталась прямой и твердой, а взгляд вдруг поплыл, затуманился, и пальцы на коленках судорожно дернулись.

      – А в это время в вашем доме происходит убийство! Убит, зверски убит ваш водитель! Вы хоть как-то можете это объяснить?

      Он думал недолго. Видимо, и тут заранее подстраховался и продумал все возможные варианты ответов.

      – Могу. – кивнул он, отвернул голову к окну и начал говорить длинно и монотонно, будто вычитывал текст, вывешенный за стеклом. – У Ивана было прошлое. Очень… Ну, не знаю, как сказать, опасное прошлое. Я ведь подобрал его на дороге, бездыханного, в крови. Это был не человек даже, а кусок мяса. Бои без правил! Как в кино! Даже не думал, что такое возможно в нашем городе! Он проиграл бой, и его вышвырнули подыхать, а он выполз на дорогу. Я его подобрал, отвез в больницу, оплатил лечение. Он потом служил мне верой и правдой.

      – Это все? – Володин скептически сморщился. – Как же это, по-вашему, объясняет его страшную кончину?!

      – Я… Я не знаю! Может, отголоски прошлого? – предположил, вывернув губу, Черных, его холеное лицо блестело от жира и пота. Под мышками взмокла тонкая батистовая рубашка. – Он ведь мстил.

      – Что?!

      – Он мстил, насколько мне известно.

      – Кому?

      – Тем, кто сделал с ним все это.

      – То есть… То есть, вы хотите сказать, что Голубев, оправившись, отомстил тем, кто его списал таким вот чудовищным