Пуаро должен умереть. Ксения Любимова

полюбоваться необычным интерьером. Днем он выглядел абсолютно буднично, а вот вечером преображался и становился таинственным и манящим.

      – Прривет, кррасавица! – заорал вчерашний попугай и уселся Марише на плечо.

      – Привет, привет! – ответила она и погладила его.

      – Зачем ты с ним разговариваешь? – удивился Эрик. – Он же глупый и бестолковый.

      – Сам дуррак! – проорал попугай и презрительно посмотрел на сыщика.

      – Я же говорю…

      – А по-моему, он очень даже умный! – засмеялась Мариша. – Смотри, как точно характеризует людей. Я – красавица, ты – дурак. Разве не так?

      – Кррасавица! Дуррак! – заорал попугай и улетел под потолок.

      – Хорошо, что игуаны не умеют разговаривать, – заметил Эрик. – Смотри, как она на нас уставилась.

      – По-моему, у нее абсолютно невыразительный взгляд, – сказала Мариша. – Глаза круглые и пустые.

      – Это она на тебя смотрит без интереса, а мне сигнализирует, что я самый умный, самый достойный мужчина на этом острове.

      – Интересно, как ты это определил? – фыркнула девушка.

      – Прочитал в ее глазах.

      – А не завести ли тебе игуану? – воскликнула Мариша. – Она молчаливая, не будет тебя донимать глупыми разговорами и, самое главное, станет делать тебе комплименты, даже не открывая рта.

      – Нужно подумать, – кивнул сыщик. – Идея неплохая. А ты будешь за ней ухаживать.

      – Нет уж! – решительно отказалась Мариша. – Соперницу рядом с собой я никогда не потерплю.

      – Неужели? – притворно удивился сыщик. – А как же ты пережила мою прогулку с Авдотьей?

      – Я чуть не наложила на себя руки, – подыграла ему Мариша. – Еще один такой поступок, и ты найдешь мое холодное бездыханное тело у себя в постели.

      – Почему в постели? – полюбопытствовал Эрик.

      – Ну, надо же ему когда-то там полежать! Может, хоть такая причина покажется тебе убедительной.

      В зале собрались все, кроме Аркадия. Мариша и Эрик заняли свои места и огляделись. Все оделись на спортивный манер, и только Лада была в своем репертуаре. Она вырядилась в обтягивающее платье с глубоким вырезом и сейчас, несомненно, чувствовала себя королевой. Она периодически косила глаза на Авдотью и ловила ее завистливый взгляд. Бабуля явно жалела, что прислушалась к просьбе Анжелики и напялила спортивный костюм вместо чего-то более нарядного.