Возвращение Томаса. Башня-2 (сборник). Юрий Никитин

гордость бурлила и распирала грудь праведным гневом.

      Когда их провели наверх, Олег на ходу коротко распорядился, чтобы «слугу» тоже пропустили с ним, Томас ахнул, обнаружив самые роскошные покои, которые мог только представить: никакие королевские покои ни в какое сравнение, разве что у Мелик-шаха настолько изысканные и роскошные, но Олег и здесь вел себя, как дикарь: на ходу сбрасывал одежду и расшвыривал ее, нимало не заботясь, куда упадет, стащил сапоги и рухнул на дивное роскошное ложе.

      – Ух, – сказал он удовлетворенно. – Хорошо… Поесть принесут сюда, не скули.

      Набычившись, Томас рассматривал развалившегося на спине наглого язычника. Тот ответил откровенной бесстыдной улыбкой.

      – Это ты, – спросил Томас с недоверием, – торговый человек? Ибн… как тебя?

      Олег фыркнул:

      – Уже имя мое подзабыл?.. Не дуйся, сбрасывай доспехи. Переведем дух, подумаем, как попасть к королю. Я сказал, что поесть принесут сюда?

      – Сказал, – ответил Томас раздраженно. – А ножками-ножками не хочешь потрудиться, спуститься в трапезную?

      – Здесь нет трапезной, – объяснил Олег равнодушно. – Разве что для слуг, только они обедают сообща. Да и то не все. А постояльцам подают прямо к постелям.

      – Ну ты и свинья! – сказал Томас искренне.

      – Ты это говорил, – напомнил Олег. – Что делать, есть гостиницы для общего люда, есть… для тех, кто может заплатить.

      Томас спросил с подозрением:

      – Это ты можешь заплатить? Что-то я не увидел при тебе запаса золотых монет!

      – А мне и ни к чему, – ответил Олег. Он зевнул. – Мне и в долг поверят. Эта гостиница для особых клиентов. Я – особый.

      – А я – слуга, – заметил Томас с сарказмом.

      Олег отмахнулся, зевнул еще шире.

      – Да что там. Ну, обознался мужик. В прошлый раз я приезжал со свитой, где ниже графа ни одного… У слуг доспехи и плащи лучше, чем у здешних королей… ты раздевайся, раздевайся! Или девок кликнуть, чтобы помогли?

      Томас снял и поставил на широкий подоконник шлем, отстегнул и снял половинки панциря.

      – Нет уж, – сказал он решительно, – догадываюсь, что здесь за девки, язычник непристойный! Спасибо, что сразу не позвал.

      – Они прям ломились, – сообщил Олег радушно, – все хотели услужить, помочь, а я им так и сказал, что ты женатый, потому не сможешь, увы, на тебе такое заклятие…

      Томас сказал уязвленно:

      – Никакого заклятия на мне нет! Я ж сказал, христианин имеет свободу воли, но хороший христианин борется с искушениями, в этом обретая гордость и величие духа. Я могу, но не стану.

      – Точно? – переспросил Олег серьезно.

      – А вот не стану, – повторил Томас гордо. – Ты не знаешь, что, воздержавшись от соблазна, можно больше получить счастья, чем… Эх, да что ты понимаешь, язычник! Что коза, что корова, что язычник – понятия у вас одинаковые…

      В дверь деликатно постучали. Олег подал голос, вошла молодая женщина, цветущая и налитая зрелой