Нордвуд. Призрачные нити. Хелен Тодд

похорон никто не осмеливался подойти к Анри. Ему сочувствовали, его понимали, но в этом горе никто не мог помочь. Погибшую не вернуть, арестованного не освободить.

      – Несчастный мальчишка, – седая женщина сильнее закуталась в шаль.

      – Мы все теряем близких… Это жизнь. Рано или поздно смерть заберет всех, – докуривая тонкую сигарету через мундштук, полная дама рылась в сумочке в поисках новой пачки. – Не первые и не последние похороны. Если обо всех проклятых так переживать, то никаких успокоительных не хватит, поберегите себя.

      – Вы разве не знаете, что она умерла не от проклятия? Побойтесь Бога, об этом знают уже все.

      – Как же? Неужто покончила с собой? – узкие глаза дамы широко распахнулись, а криво накрашенные губы приоткрылись от удивления.

      – О, все намного хуже. Она была проводником, ну, наблюдающим за границами города. А Роберт в тот вечер опоздал с работы, а затем… Мне сын сказал, что вся комната была в темных отпечатках магии, а на бедную Бриджит смотреть было страшно: вся бледная. Проклятые высосали из нее все силы! – Женщина покачала головой и скрестила руки. – Я даже не знаю… Говорят, Роберт причастен к этому. Он всегда был слегка не в себе, но чтобы настолько! Его закрыли в одиночной камере и даже не позволили присутствовать на похоронах!

      – Какой кошмар! Хорошо, что Кристофер не пошел в полицию. Такого насмотришься, что не уснуть потом. Вы простите, я спешу в булочную, там мой заказ уже готов, должна забрать к вечеру, – дама прикурила очередную сигарету и поспешила к выходу из кладбища.

      – Никому ни до чего нет дела. Как жаль, что все зациклены только на своих проблемах.

      Женщина окинула удаляющуюся собеседницу задумчивым взглядом. Сегодня на кладбище было слишком много неизвестных людей, но ее заинтересовал лишь высокий мужчина, плотно кутающийся в черное пальто. С самого утра он одиноко стоял, прислонившись к ветвистой иве. Иногда женщине казалось, что мужчина даже не двигался, но так лишь казалось – периодически он нервно курил, не отводя взгляда от свежей могилы.

      – Не смотрите на него так, когда-то они были очень близки, – Морин, поспешно покидающая кладбище, мягко сжала руку давней знакомой. – У каждого свое горе.

* * *

      В крохотном охотничьем домике затопили печь. Белые клубы с легкостью парили над скатной крышей, смешиваясь с туманом. За стеклом горели свечи. Их мягкий огонь колебался от сквозняков, тенями играя на стенах. Возле камина, качаясь в кресле, сидел старик: волевые черты лица с возрастом смягчились, лицо покрылось морщинами, но дрожащие руки все еще уверенно держат толстый фолиант. Длинные седые волосы, завязанные в хвост, тонули в складках теплого пледа.

      – Брось немного дерева, холодно, – старик на секунду оторвался от чтения и посмотрел на внука.

      Мальчик, сидевший возле его кресла, послушно подкинул несколько свежих дров. Сосна приятно затрещала, вспыхивая ярким пламенем. На журнальном столике давным-давно остыл компот. Ребенок явно