Кормите своего мужа, Или это сделает другая. Симона Доиль

ь распахнутую форточку в моем кабинете, как бы зазывая хоть на секунду взглянуть на улицу. Солнце осенью особенно прекрасно. В такие красочные теплые дни настроение какое-то приподнятое.

      Пиликнул телефон (особенным коротким звонком мессенджера).

      Посмотреть не получится. Я – врач КДЛ (не знаю, как Вам, а, мне кажется, звучит классно, если не объяснять, что на своей работе я копаюсь в крови, моче и т.д.). Работаю в перчатках. Снимать не буду. У нас с ними напряженка.

      Снова пиликнул телефон. Кто-то настойчивый:))

      Еще, и еще, и еще… и ЕЩЕ!

      Ну, здесь варианта два: или что-то очень срочное (тогда почему не звонок?), или любитель разбивать одно сообщение на 10:

      Привет

      Занята?

      Хочу

      Поговорить

      Крыша

      Едет…

      Глаза!!!!!!!!!

      Прочитать-ответить? Если это Ленка (а именно она имела такую особенность с смсками), затянет надолго. Лучше потом перезвоню.

      Ленка, Ленка, Ленка. Когда я ее увидела в первый раз, ни за что бы не подумала, что мы станем подругами. Это было второе сентября (на первое я опоздала – задержалась в отпуске), мединститут. Ленка была окружена толпой наших однокурсников и уже второго сентября знала ВСЕ, о том, когда, где и как будет проходить учебный процесс весь предстоящий год, а скорость речи и умный вид напрочь выбивали из меня мысли о том, что мы с ней можем общаться на одном уровне.

      Больше никто не писал. Я сняла перчатки, когда закончила работу. Надо бежать за дочкой. Еще один «жирный плюс» моей работы: в сентябре, заканчивая, я улыбаюсь закатному солнцу на улице.

      В голове, на свежем воздухе, от работы ничего не осталось, и появилась бегущая строка:

      #ДЕТСАД-МАГАЗИН-УЖИН#

      Звонок. Я забыла. Точно писала Ленка, поэтому и звонит.

      – О-о-о! Ленка, привет! Только взяла в руки телефон, чтобы тебе набрать.

      (не ругайте меня – я уверенна, что сами так делаете)

      – Привет. Слушай, сколько времени есть? Минут 5-10? Я тебе должна свой груз сбросить. Ты же знаешь, мне становится легче, когда поговорим. -Ленка никогда не растягивает приветствия, а переходит сразу к делу.

      – До сада минут 10 есть.

      – Отлично. Сим! Со мной что-то происходит. Ты знаешь, как я Копылова всегда любила. И как терпела его придирки, и запои, и родителей его. А сейчас смотрю как будто со стороны. Я выросла, что ли. Или как на эскалаторе… Я плавно вверх, а он стоит на месте…

      – Хм. Печально, конечно. Но это его выбор.

      – Я решила. Я даю нам последний шанс, но заявление у меня уже наготове.

      «Да-да. И заявление, и шанс, конечно же, последние», – пронеслось скептически у меня в голове. Нет, в наше время куда больше связывают людей не дети или кредитные обязательства (хотя, признаться, они точно связывают крепче первых), а обстоятельства, при которых «некуда идти и не на что жить». А идти Ленке было пока некуда.

      – Это правильно, Лен. Если накипело, надо говорить, что будет, если выхода не найдете, – вот, что я смогла ответить.

      Ленка уже много-много-много раз говорила про последний шанс Копылову.

      И заявление один раз уже подано было. Только ничего не поменялось, ни тогда, ни сейчас. И не поменяется.

      Первый раз я увидела Копылова (как говорится, «вживую») на их с Ленкой свадьбе. Ленка о нем если рассказывала, то всегда с придыханием, обожанием и восторгом от всего, что он делал. Меня же он не впечатлил. Что такого в нем сильно любила Ленка, для меня навеки осталось непостижимым. Копылов был откровенно низкого (для мужчины) роста, с короткими руками и маленькими ладошками. Полноватенький. С юркими узкими глазами и большими щеками, которые его лицу придавали ни дать ни взять форму груши. При этом вид у него был очень-очень напыщенный. Н-да… А еще он был невероятно, даже до неприятного, любезен с нами, подружками Ленки из института, и в то же время сильно сдержан с новоиспеченной супругой. Этот диссонанс бросался в глаза и сильно меня покоробил. И только Ленка из всех Копыловых сияла от счастья на свадьбе, как пробившийся блеск Сириуса через загазованное небо замшелого промышленного городка.

      – Он опять? – спросила я.

      – Что опять? А, ты про запой? Нет, пока держится. Я о другом. Я ВСЕ. Я холодная к нему. Смотрю и все, понимаешь?

      – А девочки? Чтобы между вами ни было, они его любят, – больше спрашивала я себя, примеряя ситуацию.

      – Да, любят. Сложно будет, особенно с Сашкой, ведь она его копия. Но они поймут, если что.

      – Ты как будто уже думаешь о худшем?

      – А? Нет! – затарабанила Ленка. – Мне просто нужен план. На все варианты.

      – Я пришла, Лен. Поговорим еще.

      – Ага. Пока. Целую.

      Пустота. Закат окрасил и без того красный забор детсада в ядрено-кровавый цвет. Как будто что-то будет…

      Я набрала номер группы на домофоне:

      – Вы за кем?

      И