Аллегрия. Николай Романович Блажко

амом авторитетнейшем в мире государстве – Союзе Советских Социалистических Республик. Тогда это было совершенно незаметным. Вмешательство невежды Никиты Хрущева в отрасль науки и образования казалось совершенно правильным решением партии (раз партия сказала, значит правильно!), отвечающее требованиям еще стремительного (сталинского), но уже начавшегося катится по инерции, расцвета и развития Советского Союза. Но и эта инерция, предвестник роковых последствий, никак не могла ни восприниматься, ни видеться на фоне высшей степени благополучия для всех граждан великой страны. Что уж говорить о чиновниках, тем более о лицах высшей государственной и политической власти СССР! Устойчивое и постоянно возрастающее изобилие материальных и культурных благ, непоколебимое мировое первенство в достижениях науки всех направлений, технического прогресса во всех сферах экономики, культуры – все это как мощный свет солнца оказалось ослепительным для умов высших рангов государственного устройства СССР. Место интенсивного аналитического мышления, прежде всего лидеров государства, заняли: зазнайство, чванство, амбиции и прочие пороки, что не могло не привести и к несоответствующим методам руководства. Не символично ли, к примеру, название книги известного экономиста Д.В. Валового «Ослепленные властью», вышедшей в 90 годы ХХ века? В те времена ни для кого не было секретным, что в некоторые ВУЗы был фактически закрыт доступ обычным по положению в обществе желающим получить высшее образование. В ИМЛ при ЦК КПСС поступающий должен был иметь направление (рекомендацию) партийного органа не ниже районного уровня, а то и обкомовского. Да и поступающий должен был быть «особенным» (прежде всего членство в партии, занимаемая должность и другое). Не секретом было на этом основании и то, что в другие ВУЗы можно было попасть учиться по протекции высоких чиновников (а не по знаниям и призванию), по знакомству, родственным отношениям и прочим условиям, не соответствующим ни принципам, ни морали социалистического строя, непременно наносящие этому строю вред. Естественно, что это вызывало возмущение тех единиц общества, кто непосредственно сталкивался с этими явлениями. Но в общем то, повторяю, данный негатив был терпим и не вызывал особой тревоги. В период просто Ильича (то бишь Л.И. Брежнева) хрущевщина получила дальнейшее развитие, а не искоренение. Еще имевшаяся достаточная инерционность развития определила ускоренный рост диспропорции в развитии села и города в материальном и культурном отношениях. Эта диспропорция явилась необратимым процессом утечки молодого сельского поколения в большие и малые города. С карты страны стали исчезать не только хутора, но и села, насчитывавшие прежде сотни дворов. Реально возникла непреодолимая проблема нехватки рабочих рук в сельхозпроизводстве, особенно специалистов со средним и высшим образованием. Что делать? А не пущать молодежь из села! – таково было «гениальное решение» на высшем уровне. А как не пущать? Очень просто: не выдавать паспорта при достижении совершеннолетия! Проблема со специалистами? Официально направлять в сельскохозяйственные ВУЗы с выплатой стипендий из касс сельхозпредприятий, с тем чтобы такой выпускник ВУЗа явился в то сельхозпредприятие, от которого получал стипендию, для отработки не менее трех лет. А были ли желающие учиться таким образом? Вопрос риторический, однако неофициально было ведомо, что при таком поступлении есть некоторая гарантия быть зачисленным, если уровень знаний средней школы явно недостаточен для обучения в ВУЗе. Таким образом, из двух обязательных учебных групп факультета одна набиралась по направлениям сельхозпредприятий. Но была существенная разница между такими группами в том, что двоечника-направленника деканат не имел права исключать за неуспеваемость по итогам экзаменационных сессий! На то была установка партийных верхов. Итак, в учебный процесс официально утверждалась «липа»! Далее же в соответствии с известным афоризмом: если игумен – за рюмку, то братия – за ковши. «Липа» будет буйно расцветать на всех уровнях образования, и падение качества обучения заменится бумажными показателями. Уничтожение Советского Союза не только не решило этого трагического порока, а придало эму еще более уродливые формы, неофициально и официально узаконенные. И конца этому уродству пока не видать (собственно, это и невозможно в условиях капиталистической системы, какая бы она ни развитая, ни передовая не была). … Как-то в дни защиты наших дипломов высказал добрые слова в адрес института за полученные знания. Слушавший меня дипломант сказал: «Этот институт мне ничего не дал!». Я был ошеломлен и подумал про себя: «А что же тебе или кто мешал учиться?». После защиты он был назначен в Госпром (центр вышестоящих областных учреждений), а не куда -то в отдаленное сельхозпредприятие. Так было, и об этом достаточно. Но может возникнуть сомнение: а не маловато ли доводов. Вполне: все начинается с безобидных мелочей, каких–то частных случаев на первый взгляд, что превращается потом в лавинообразный процесс или по принципу цепной реакции. К тому же, следует говорить и заявлять то, что знаешь достоверно или лично был участником и свидетелем событий.

      Абитуриент.

      Вступительные экзамены еще существовали, как таковые, лет пять после августа 1991 года. Уровень знаний поступающих (абитуриентов) оценивался пятибалльной системой. Но из года в год приходили выпускники школ со знаниями, убывающими