Шоу утопающих. Александр Николаевич Лекомцев

за шестьдесят лет

      Действие первое

      Поляна на берегу большой реки. Виден противоположный берег, зелёные горы, часть воды

      Здесь же – несколько чурок, ящиков из-под бутылок, скамейка, на которых можно сидеть и наблюдать за тем, что происходит вокруг

      Небольшие деревца

      На берегу, на чурках, сидят Михаил и Никита. Одеты по-летнему. На них трикотажные футболки, цветистые шорты, лёгкая обувь, возможно, шлёпанцы. Перед ними, на земле, два небольших рюкзака. На груди у них, на шнурах, висят большие артиллерийские бинокли. У Никиты в левой руке ещё и барсетка.

      Никита: – Ты, Михаил, приготовил мне сюрприз? Я понимаю. Но я приехал к тебе в гости не из глухой деревни, а из Москвы. Меня, как-то, очень трудно удивить.

      Михаил: – Оставь ты, Никита, свой столичный снобизм! Вас самых особенных граждан страны удивить, понятное дело, сложно, но можно и нужно. Как ты догадался, мы скоро будем наблюдать за поразительным и увлекательным зрелищем на воде.

      Никита: – Что я не видел соревнований на гоночных скутерах или на яхтах? Как передвигаются по воде байдарки и даже шлюпки, тоже знаю.

      Михаил: – Ты примитивен, как эта полуразвалившаяся скамейка. Ты, Никита, не мыслишь масштабно. Нет у тебя в глазах задора. Ты утомлён вечной сутолокой. Какие могут быть соревнования на такой большой реке, с быстрым течением? Ты банален и прост, как банановая кожура.

      Никита: – Попрошу, Мишаня, без оскорблений. Я понимаю, что здесь тоже немаленький город, больше миллиона человек. Но, извини, тут у вас – сплошная провинция.

      Михаил: – Ты обречён… заблуждаться. У нас тут суровые правила и один девиз: «Не спасай обречённого!».

      Никита: – Что за чушь?

      Михаил: – Посмотришь – и сам всё поймёшь!

      Никита: – Не знаю я такого лозунга и не верю ни в какую обречённость.

      Михаил: – Какого же чёрта ты, Никита, приехал ко мне в гости? Сидел бы себе в своей Москве или шарахался по ней и любовался архитектурой или, какими-нибудь, гей парадами.

      Никита: – Брось, ерунду городить! В Москве всегда есть, на что посмотреть и где отдохнуть. А к тебе я приехал для… разнообразия. Мы же с тобой в армии в одной танковой роте служили. Могу же я на тебя тоже посмотреть. Или ты всё забыл?

      Михаил: – Почему забыл? Ты – водитель танка, а я наводчик-стрелок. А теперь мы оба с тобой трудимся менеджерами в крупных торговых супермаркетах. Но в разных городах.

      Никита: – Такое временно. В следующем году буду поступать в какой-нибудь университет. А там… всё изменится.

      Михаил: – Как было, так и останется. Даже если у нас с тобой будет по три высших образования, выше носа мы не прыгнем. Вышли мы все из народа. Не все, конечно, а мы с тобой, конкретно. Но мы с тобой обречены… быть с народом.

      Никита: – Всё так. Но надо же бороться за своё настоящее и будущее. А если сидеть, сложа руки, то лучше уж прямо сейчас сигануть в речку головой. А в армии всё было здорово. Там нас учили стремиться к намеченной цели. Или не помнишь?

      Михаил: – Всё помню, всё знаю. Ты не пожалеешь, что сегодня пришёл со мной сюда. Ты увидишь нечто… замечательное и неповторимое. А тонуть в бурной реке, да и в жизни, нам с тобой рановато. Мы ещё, Никита, повоюем.

      Никита: – Не терзай, Миша? Я увижу международные соревнования по синхронному плаванию? Или, как его называют, зарубежные господа, артистическому.

      Михаил: – Ты не исправим. Я давно уже понял, что если человек – москвич, то это уже навсегда. И по наследству непременно передаётся его такое своеобразное восприятие жизни и отношение к окружающему миру. Какое может быть синхронное плавание на такой быстрине?

      Никита: – Хватит дичь пороть, Миша! У тебя язык, будто пропеллер. Ты лучше скажи, почему мы находимся здесь, на какой-то замызганной и замусоренной поляне.

      Михаил: – А где мы должны ещё быть, Никита?

      Никита: – Рядом огромный стадион. А мы сидим здесь, как партизаны. Ты что, Миша, экономишь деньги? Сказал бы мне, я бы тебе немного подбросил, материально помог.

      Михаил: – Билеты на береговые стадионы были распроданы уже зимой. На все летние дни. Велик спрос на невероятные зрелища.

      Никита: – Так что, у вас не один такой вот особенный стадион? Ну, не стадион, а специальный комплекс спортивный, с трибунами. Много их у вас?

      Михаил: – Нет, Никита. Совсем мало. Штук пятнадцать, не больше. Ну, может, семнадцать. А с билетами всегда напряжёнка. Те билеты, что продают с рук… Там такая цена за один, что на эти деньги мы с тобой можем отсюда слетать в Москву, туда и обратно. Причём, дважды.

      Никита: – Это впечатляет. В голове у меня масса вопросов. Но лучше потом.

      Михаил: – Многое поймёшь, когда увидишь то, что никогда не видел. Что касается билетов, купленных у спекулянтов и проходимцев с рук, то они могут оказаться липой. На стадион пройдёшь, но останешься без места. Проходимцы сейчас очень изобретательны. Сам знаешь.

      Никита (встаёт с места,