Сердечная отрава. Владимир Колычев

куда-то, – сказал он, сдерживая вздох облегчения. – Еще в марте.

      – Куда-то? – косо глянул на него Казимир.

      – Точного адреса никто не знает. – Буян закрыл за собой дверь.

      Арсений смотрел по сторонам, поглаживая рукоять вложенного в кобуру пистолета. Вдруг это ловушка какая-то. Навалятся сейчас «орехи», и пойдет фарш из мясорубки. Да и менты могли устроить маски-шоу.

      – А неточного?

      – Ну, где-то в Москве… Мы что, искать его будем?

      – Скажут – будем!

      Казимир достал из кармана свой новенький мобильник, влюбленно провел по нему пальцами, набрал номер.

      – Эдуард… Анатольевич?..

      Каждый раз, называя Котла по отчеству, Казимир наступал на горло своему самолюбию. Когда-то он был с Котлом на короткой ноге, да и сейчас запросто мог обратиться по имени, но только с глазу на глаз. Прилюдно только по имени-отчеству и с чувством полного смирения.

      – Да, Казимир… Мы на месте, а Ширмана нет… Да?! Ну, хорошо.

      Казимир выслушал босса и вернул телефон в карман.

      – Давай на Манежную, – сказал он, глядя куда-то в точку перед собой.

      Шмель хотел что-то спросить, но сдержался, молча тронул машину с места. И Арсений не стал ничего спрашивать. Казимир и сам в непонятках.

      – Дичь какая-то… – в раздумье проговорил он. – То Кашира, то Кремль… Там же Кремль, да?

      – И часовые на башнях, – усмехнулся Буян.

      – Снайпера, – качнул головой Шмель.

      Не было никаких снайперов на кремлевских башнях, все это понимали, но оспаривать никто не стал. На какое-то время в машине установилась полная тревоги тишина.

      Офис «Петрограда» располагался в старинном здании с арочными окнами, отливающая золотом вывеска видна была даже из машины. У входа стоял плотного сложения мужчина в черном костюме и с рацией в руке. Каменное лицо, бульдожья челюсть, рыскающий взгляд. И вряд ли это был единственный охранник.

      – С волынами нас не пропустят, – с кислым видом сказал Казимир.

      Но сам даже не подумал вытащить из кобуры пистолет. И Арсений не шелохнулся. А Буян все-таки сунул руку под куртку – в этом положении он и застыл.

      – Шмель, ты у машины. Буян, ты с той стороны. – Казимир жестом очертил маршруты их движения. – Ходим, смотрим – по сторонам, друг за другом. Движение – жизнь. Если что, валить всех на хрен!

      Он открыл бардачок, вытащил оттуда две рации: одну отдал Арсению, а другую Буяну.

      – Проверьте, вдруг здесь глушилки стоят, – сказал Казимир.

      Но рации работали исправно, правда, его «Моторола» была наполовину разряжена. На час работы должно было хватить. А час в их положении – это много. Все могло произойти в любой момент. Сама обстановка навевала тревогу.

      – Куда? – спросил охранник, преграждая путь.

      Казимир сначала смерил его взглядом, затем улыбнулся – одним краешком губ.

      – Ты чего, родной? Мы нефть привезли. – Он кивком показал на вывеску «Петрограда», которая заметно выделялась