Чайки умирают над морем. Наталья Константиновна Кохановская

ый дым, слово оставляло неприятное послевкусие, оно не желало укладываться в голове, было чужеродным.

      Напористый стук в деревянную дверь ванной комнаты пробежался словно по оголенным нервам, безжалостно вырвав из размышлений.

      – Окса-ан! – раздался за дверью протяжный, режущий голос Кристины.

      Беременна… Что будет дальше?! Это ведь… ребенок. Самый настоящий. Голова шла кругом от недосыпа, похмелья или осознания? Оксана против воли всхлипнула и потерла рукой правый глаз, окончательно смазывая остатки вчерашнего макияжа, оставляя некрасивый темный развод.

      Мерзкий стук повторился снова. Потом еще раз.

      –Ты долго еще?! Мне пос-сать надо. Срочно! Кса-ан! – снова и снова стучала Кристина, словно в ее руках был маленький железный молоточек и колотила она им не в дверь, а по голове.

      Нервы Оксаны сдали. Она натянула джинсовую юбку, которая больше походила на широкий ремень, затушила недокуренную сигарету.

      – Оксана! Ну сколько мож…

      Кристина занесла маленький кулак для очередного удара, но не успела его обрушить и договорить, как распахнулась дверь ванной комнаты. Ничего не сказав, Оксана со злостью оттолкнула Кристину, отчего та едва не врезалась в стену позади.

      – Пошла вон отсюда, – тихо и зло проговорила Оксана, смотря на нее потерянным взглядом темно-серых глаз.

      – Чо?! – непонимающе возмутилась Кристина глядя на подругу снизу вверх, она шагнула вперед, открыла рот, готовая разразиться негодующей тирадой.

      – Нахрен свалила! – заверещала Оксана не своим пронзительным голосом. Не первой свежести засаленные белые пряди волос спадали на худощавые плечи. Ее затрясло мелкой дрожью.

      На сильно загорелом лице Кристины черные брови сурово нахмурились, она, не отставая от подруги, тоже перешла на повышенные, ультразвуковые тона:

      – Ты совсем ебнулась что ли?!

      – Съебала отсюда! – кричала Оксана. Она не понимала, что за чувства захватили ее, окутали и словно повернули какой-то винтик в голове, запустивший странный механизм.

      Ксана швырнула в пол стеклянную пепельницу, та разлетелась вдребезги, поднимая ворох сигаретного пепла.

      Кристина взвизгнула и отскочила в сторону.

      – Ебнутая! – больше Кристина не стала испытывать сдавшие нервы Оксаны и бросилась к выходу, стуча каблуками о старый, облупившийся паркет, позабыв, что ей требовалось в уборную.

      Но механизм только начал работу, взбунтовавшиеся винтики так и скрежетали в голове. Оксана влетела в комнату и на мгновение окинула ее взглядом. Она скривилась от отвращения, стало тошно и душно.

      – Пошли нахрен все отсюда! – истошно завопила она.

      Темные тяжелые гардины создавали в комнате полумрак. На диване в полудреме лежал мужчина, Николай, охранник с работы. За столом опираясь на локоть, сидел его друг. С пола поднимался, кажется, Игорь, держась за голову.

      Беременна… настойчиво повторял внутренний голос одно слово. И вся реальность меркла перед этим громогласным словом, выворачивая мир наизнанку.

      – Ты чо, вообще погнала?! – встрепенулся Николай, лениво переворачиваясь на диване и пытаясь продрать глаза.

      – Нахуй свалили все! – Оксана, что было сил, сдернула с дивана покрывало, отчего Николай рухнул на пол. Не дожидаясь возмущенных криков, Ксана схватила со стола пустую бутылку из-под водки и швырнула в стену. Грохот, стекла. Ужасный, тошнотворный запах.

      Гости недовольно ворчали, но посчитали, что себе дороже связываться с чокнутой хозяйкой дома и неторопливо, один за одним, покинули квартиру.

      Запах перегара витал в воздухе, казалось, он в обнимку с никотином въелся в стены и пропитал насквозь красно-коричневые обои. Оксана подошла к окну и одернула в сторону одну гардину, солнечный свет ворвался в душную комнату.

      Беременна… беременна… беременна… стучало в голове, вторя частым ударам сердца. Сколько раз не повторяй, спокойнее не становилось.

      Порой всего одно слово способно изменить жизнь. Для кого-то безумно страшен этот шаг в неизвестность, для других перемены долгожданны и желанны.

      Маргарита

      Винтажные напольные часы размерено тикали. «Тик-тик-тик» повторяли они. Никогда прежде секунды не длились так долго. Олег сидел на диване и смотрел на пожелтевший циферблат. Он рассматривал каждую деталь: корпус из красного дерева тик, черные узорчатые стрелки, отколовшийся крохотный уголок наверху, это произошло когда их грузили в машину. Часы переехали в новую квартиру, Рита их любила. Может, они не очень-то вписывались в свежий ремонт, но нравились обоим супругам. Было в них что-то домашнее и уютное.

      – Ну, что там? – донесся нетерпеливый голос Олега из комнаты.

      Маргарита не торопилась отвечать. Прошла целая вечность прежде, чем она вышла из ванны, прежде, чем секундные стрелки произнесли свое постоянное и непрерывное «тик-тик».