Угли войны. Гарет Л. Пауэлл

дела, корабль? – обратилась я к ней.

      Она ответила через имплантированную в мое ухо капсулу:

      – Мне не удалось восстановить базовую личность «Хобо». Я добралась до ядра, но, по-видимому, он стер высшие функции.

      – Даже черный ящик? – нахмурилась я. – Зачем он это сделал?

      – Согласно последним сохраненным данным, он счел себя виновным в крушении.

      На горизонте скапливались тучи, грозили затмить низкое, отливающее кровью солнце. Морской бриз ерошил мне волосы. Я запахнула и застегнула на молнию пилотскую куртку.

      – Это необычно?

      Я впервые слышала о преднамеренном самоубийстве наделенных индивидуальностью кораблей.

      – Разведчики есть разведчики, – хладнокровно ответила «Злая Собака». – Они слишком много времени проводят в одиночестве, отсюда и странности.

      Взглянув на рябь, по сантиметрику отгрызающую верхушку «Хобо», я пожала плечами. Все это не наша забота. Наше дело – извлечь тела живых и мертвых и доставить их на станцию Камроз. А там уж пусть другие – следователи службы безопасности и юристы – озадачиваются конкретными причинами несчастного случая.

      – А в остальном с ним что? – спросила я.

      – Продолжает заполняться водой. Полное погружение ожидается не более чем через пятнадцать минут.

      – Здесь глубоко?

      – Тысяча пятьсот метров, и полно фауны.

      Я заглянула за борт. В воде метались и шныряли похожие на рыб тени. Бока этих существ поблескивали, как серебряные ножи. В глубине ходили тени крупнее.

      – И?..

      – Плюс с востока надвигается шторм. Не более десяти минут.

      – В смысле нам лучше пошевеливаться? – уточнила я и переключилась на Альву Клэй. – Ты слышала?

      На ее темной маске отражались холодные вспышки резака. Там, где пламя касалось обшивки, фонтаном сыпались искры.

      – Быстрее не могу.

      – Смоги, если не хочешь промочить ноги.

      Дреды Клэй были перевязаны потертой засаленной банданой. Кисти и запястья защищены тяжелыми рабочими рукавицами, но голые плечи выставляли напоказ татуировки, сделанные на войне Архипелаго, – Клэй служила в морской пехоте в мыслящих джунглях Пелапатарна. Давно пора было привыкнуть, но я до сих пор не могла спокойно смотреть на ее тату. Своих же собственных призраков я держала при себе: не видела нужды тыкать ими в глаза всему свету.

      Изнутри больше не стучали. Если у тех, в отсеке под нашими ногами, есть капля здравого смысла, они сейчас прячутся от резака и полуметровой металлической пробки, которая вот-вот провалится вниз, когда Клэй замкнет круг.

      Джордж Уокер снял с плеча медицинский набор и принялся раскатывать самонадувающиеся носилки. В ржавом свете заката его редеющие седые волосы казались розоватыми. Вода подступала к побитым пластиковым сапогам старика.

      – Осторожно, – сказала я. – Держитесь подальше от края. Лень будет вас вылавливать.

      Джордж насмешливо прищурился – считал, что я слишком суечусь. Он служил на «Злой Собаке»,