Призрак с хорошей родословной. Дарья Калинина

была такой широкой, что на ней вполне нашлось место еще для пары особ вроде меня. Но стоило мне двинуться, как Катька подняла голову от подушки.

      – Ты куда? – хрипловатым голосом спросила она у меня.

      – На воздух.

      – Я с тобой! – моментально вызвалась Катька. – От Володьки такое амбре, что я чуть не окочурилась.

      «Надо же! – подумала я про себя. – А ведь только что лежала и изображала на лице полнейшее счастье и умиротворение».

      Мы пересекли гостиную, не потревожив Женьку. Прошли через кухню и очутились на веранде.

      – Любка! – позвала я. – Мы к тебе. В доме страшно жарко. А у тебя свежо. Пустишь?

      Любка молчала.

      – Вот дрыхнет! – восхитилась Катька. – Понятное дело, тут хоть дышать можно!

      И в самом деле на веранде было гораздо прохладней, чем в доме. К тому же за окнами в этот момент начался дождь. Правда, форточек на веранде тоже не было, но неплотно пригнанные стекла позволяли проходить снаружи свежему воздуху.

      – Любка! – окликнула Катюха нашу хозяйку. – Подвинься чуток. Мы рядом с тобой полежим.

      Любка снова не отреагировала. И хотя на веранде, когда мы пришли, было тепло, она спала, накрывшись одеялом с головой, а для верности, похоже, свою голову прикрыла еще и подушкой.

      – Вот и стоит выбираться на воздух, чтобы потом спать, укутавшись до макушки, – произнесла Катя и потрясла Любку. – Ой!

      Сооружение у нее под рукой развалилось. И мы с удивлением обнаружили, что на тахте никого нет. То, что на первый взгляд казалось телом спящей Любки, на самом деле было несколькими подушками, уложенными в ряд и накрытыми одеялом.

      – Куда же она делась? – изумилась Катька.

      Я припомнила чьи-то шаги в доме и слышанное мной недавно в кухне мужское покашливание, и у меня зародились определенные подозрения. Спуститься с мансарды можно было двумя путями. Через кухню и снаружи дома, где по стене дома поднималась прочная лестница. Если это Виктор покашливал в кухне, значит, он зачем-то спускался с мансарды. А учитывая, что Любка куда-то исчезла, то возможно, что он зашел к ней и они ушли вместе.

      – Им есть о чем поговорить, – заметила Катька, когда я изложила ей свои соображения. – Пусть потолкуют, – добавила она, присаживаясь на тахту.

      Но мне в отличие от нее спать расхотелось совершенно. Напротив, я ощущала какую-то холодную дрожь во всем теле. Верный признак того, что вокруг происходит что-то не слишком благополучное.

      – Что вы тут делаете? – раздался голос Мариши.

      Мы обернулись и увидели, что она стоит в дверях в длинной ночной рубашке и сонно щурится.

      – Чего не спите? – спросила она.

      – Вот Любка куда-то делась, – растерянно произнесла Катя, глядя за окно. – Там дождь идет, а ее нету.

      – А вам что за дело? – недовольно спросила Мариша. – Это ее дом. Куда хочет, туда и идет.

      В этом был определенный резон. Но мы почему-то не могли успокоиться. И теперь уже втроем уселись в ряд на тахту и принялись