.

собравшихся во дворе зрителей были братья Мюллеры. Они знали Макса лучше других и потому больше других поразились его промаху.

      – Расстроился бедолага, – произнес Ганс, старший из братьев.

      – Еще бы! Я никогда не видел, чтобы он промахивался! – сказал Мартин, младший.

      – Ты многого еще не видел, – одернул брата Ганс. – Но тут ты прав. Я тоже не видел.

      – Еще не раз увидите! – зло бросил Грубер, проходивший мимо братьев в трактир. – Он же вдрызг пьян! Какой день уже не просыхает.

      Средний из Мюллеров, глухонемой Петер, дотронулся до старшего брата и показал на дверь.

      – Да, давайте вернемся, – согласился Ганс.

      В трактире братья уселись за стол, взяли недопитые кружки с пивом и молча их потягивали, каждый думая о своем. Глухонемой, который допил первым, взволнованно замычал.

      – Что случилось, Петер? – с грубоватою нежностью спросил Ганс и повернулся к брату. В руках у глухонемого был гульден. Увидев, что братья смотрят на него, Петер показал пальцем на дно кружки. Ганс и Мартин переглянулись и залпом осушили свои. В обеих на дне лежали гульдены.

      – Похоже, братец, наш отпуск закончился, – заметил Мартин, расплываясь в довольной улыбке.

      – Похоже на то, братец, – кивнул Ганс, стряхивая с монеты пивную пену. – Засиделись мы тут.

      Возле их стола прошел Макс. До братьев донесся резкий запах вина. Мартин с сочувствием посмотрел вслед стрелку.

      – Скажем ему?

      – Не надо. Похоже, его не выбрали. Может оно и к лучшему.

      Макс Шефер, сменив мушкет на пустую кружку, подошел к трактирщику, но тот отвернулся, словно его не видел. Стрелок, поставив кружку на стойку, понуро поплелся на второй этаж в свою комнату. Макс не платил за нее денег, отрабатывая беспроигрышными спорами Грубера с постояльцами. Так было до сегодняшнего дня. Теперь, скорее всего, трактирщик велит ему убираться вон.

      Когда стрелок вошел в комнату, оказалось, что там его ожидали.

      – Ты промахнулся, Макс Шефер, – сказал сидящий за столом бледный мужчина с бесцветными глазами. Незваный гость был одет в черную мантию, подбитую красным бархатом. На широкой груди лежала тяжелая серебряная цепь.

      Макс, не отвечая, подошел к столу и сел напротив гостя.

      – Помнишь наш уговор, ландскнехт?

      Стрелок кивнул.

      – Я пришел за оплатой.

      Макс продолжал молчать. Ему уже было все равно. Он устал от ожидания этой минуты.

      – Ты не просишь отсрочки?

      Макс поднял голову и с ненавистью посмотрел на гостя.

      – Нет, – твердо ответил стрелок.

      – Ты был одним из лучших моих слуг, – с сожалением сказал мужчина в мантии. – Ладно, покончим с этим.

      Тут он увидел, что стрелок, его не слушая, смотрит на поднос, стоящий на столе. Мужчина в мантии глянул тоже. На подносе лежал гульден.

      – Даже так? Любопытно, – о чем-то размышляя, он взглянул на Макса. Ландскнехт с холодом в сердце увидел, что глаза его гостя изменились. Теперь