Цвет боли. Подчинение. Эмилия Витковская

оставалось сделать, это посетить могилу Роберта и примириться со своим решением.

      Ева разгладила блузку и провела руками по бедрам, затянутым в узкие джинсы. Обычно она по-другому одевалась на кладбище в годовщину похорон мужа. Последние два года она носила черное. Было бы неуважительно действовать небрежно, как будто этот визит не был важным.

      Но она также знала, что Роберт не хотел бы, чтобы она так жила. Он хотел бы, чтобы она была счастлива. И его бы не обрадовало то, что она все еще так горько оплакивает его.

      Вздохнув, она нанесла легкий блеск на губы и быстро собрала свои длинные волосы в небрежный хвост.

      Это была настоящая Ева. В джинсах и повседневной рубашке ей было удобнее, чем в дорогих платьях и украшениях. Только под одеждой она носила сексуальное нижнее белье, в котором так любил ее видеть муж.

      Ева закрыла глаза, вспоминая, каково было, когда он прикосался к ней. Как его руки двигались по ее телу, зная его лучше, чем она сама. Он точно знал, как доставить ей удовольствие, как прикоснуться к ней, поцеловать, заняться с ней любовью.

      Он дал ей все, что она могла когда-либо пожелать. Его любовь. Его уважение. Все, кроме единственного, в чем она нуждалась больше всего, и этого она никогда не могла бы попросить у него. Она слишком сильно его любила, чтобы когда-либо требовать от него того, что он не мог ей дать.

      Ева стряхнула тяжелую пелену печали, решив прожить этот день и жить дальше. Жить новой жизнью.

      Она взяла цветы, свои любимые, и поднесла к лицу, закрыв глаза на вдохе. Такие цветы ей всегда дарил Роберт. Каждый день рождения. Каждую годовщину их знакомства. Или в любое время – просто так. Сегодня она положит их на его могилу и уйдет. На этот раз навсегда.

      Ей не нужно было видеть холодную мраморную плиту, отмечавшую его жизнь и смерть, чтобы поминать о муже. Не таким она хотела его запомнить. Она мучила себя, стоя над его могилой и безумно скучая.

      Он всегда будет жить в ее сердце и душе. Вот где она станет навещать его в будущем. Не на травянистом холме, прикрывавшем гроб.

      Ева быстро открыла входную дверь и вышла наружу, моргая от внезапно нахлынувшей волны солнечного света. Хотя была весна, погода в Хьюстоне стояла теплая, и она была рада, что надела блузку с короткими рукавами вместо черного платья, которое всегда носила.

      Марк ждал, прислонившись к своей машине, как она и предполагала. Он выпрямился, когда увидел ее, и Ева заметила короткую вспышку удивления в его глазах.

      Она скользнула по его пальцам, и он слегка сжал ее руку. В словах не было необходимости. Они оба оплакивали потерю – ее мужа и его лучшего друга.

      – Ты прекрасно выглядишь, Ева, – сказал Марк, проводя ее к пассажирскому сидунью.

      Она улыбнулась, зная, что сегодня не выглядит особенно красивой. И, вероятно, он был удивлен ее непринужденной внешностью, хотя и не подал виду. Марк взял цветы и осторожно положил их сзади, а затем закрыл дверь, убедившись, что она удобно устроилась.

      Затем он проскользнул на водительское сиденье, и Ева почувствовала его запах.

      Марк всегда пах одинаково. Совершенно по-мужски, хотя она знала, что он никогда не пользовался одеколоном или лосьоном после бритья. Он был человеком без излишеств, как и Роберт, хотя ее муж носил дорогую одежду, и даже его повседневная одежда была сшита с учетом его привычек.

      Даже машина Марка соответствовала его характеру. Элегантный черный «Ягуар». Марк водил машину, названную в честь хищника. Он хорошо подходил для этой роли.

      Они были партнерами по бизнесу, но Роберт всегда был подставным лицом. Он был безупречным лицом компании – обедал с клиентами, заключал сделки, посещал все светские мероприятия, а Марк работал за кулисами. Он всегда делал большую часть работы и решал проблемы.

      Роберт часто смеялся и говорил, что он был внешностью и обаянием, а Марк был мозгом операции. Но Марк определенно не был лишен привлекательной внешности или очарования. Они были полной противоположностью друг другу. Роберт бы голубоглазым блондином, а Марк – шатеном с темно-карими глазами. Он был не менее привлекателен, чем Роберт. У него была просто более спокойная привлекательность. Молчаливый. Почти задумчивый. Он заставил Еву нервничать, когда она впервые увидела его – они с Робертом еще только начали встречаться. Их ухаживания были бурными. Роберт сбил ее с ног, и Ева знал, что Марк был обеспокоен тем, что его друг потерял голову. Двигается слишком быстро. Тот факт, что Ева это знал, заставил ее опасаться Марка, но со временем он стал ее опорой. Особенно после смерти Роберта.

      Когда они выезжали из резиденции Евы, Марк потянулся к ее руке, переплетая ее пальцы, и, как он это делал раньше, слегка сжал в знак успокоения.

      Ева повернулся и улыбнулся ему, без слов сказав, что с ней все в порядке. Когда они остановились на красный свет, Марк пристально посмотрел на нее, как будто пытался понять, что в ней изменилось.

      Очевидно, удовлетворенный увиденным в ее глазах или выражении лица, он улыбнулся в ответ, но продолжал держать за руку, преодолевая поток машин по пути к кладбищу, которое находилось