Чернильные ночи – янтарные дни. Ольга Баскова

здесь еще не было памятника. Но теперь был – бабушка поставила большой гранитный.

      – Она завещала похоронить себя рядом с сыном? – спросила Глухова.

      – Да.

      Все вышли на улицу. Оркестр заиграл траурный марш. Под его звуки гроб опустили в могилу. Лада дернула Сашу за рубашку.

      – Ты точно с ним поговоришь?

      Она начинала раздражать парня.

      – Оставь меня, – попросил Пименов. – Хоть в такой момент можешь не думать о делах?

      Он взглянул на мать. Она украдкой вытерла слезу. Все же прошлое есть прошлое, даже если оно и не очень хорошее.

      Скоро все закончилось, и люди снова сели в автобус и поехали в кафе. Глухова надулась.

      – Я, пожалуй, отправлюсь домой. Не люблю поминки. И притом я ведь вам уже не нужна.

      Журналист даже обрадовался.

      – Пока нет. Но как хочешь.

      Кафе «Красный мак» находилось недалеко от кладбища. Как-то так сложилось, что его часто использовали для поминок. Впрочем, кухня здесь была неплохая. Гости налегли на кутью и салаты. Через два часа они стали расходиться. Кононенко пожал Саше руку и сказал:

      – Завтра вечером подъезжайте за моей женой. Она ждет не дождется.

      Пименов пообещал. Обещание, данное Ладе, забылось. Возможно, перед ним открывались перспективы. Когда все, кроме тети Клавы, покинули кафе, Галина Ивановна взяла Сашу под руку.

      – Идем домой? Или ты ночуешь в бабушкином доме?

      – Я бы отвез туда тебя, – заметил сын. – Давай завтра переночуем там вдвоем.

      – Давай, – не возражала мать и вдруг выпалила: – А Лада на тебя обиделась?

      Он отпрянул от неожиданности.

      – Почему ты так решила?

      – Она показалась мне недовольной, – ответила Галина Ивановна. – Учти, Саша, она очень хорошая девушка. И мне не хотелось бы, чтобы ты ее обижал.

      – Ее никто и не обижает, – вставил Пименов. – Зря ты.

      – Ну, зря так зря, – кивнула мать. – Думается, сегодня все прошло на достойном уровне.