Лиссабон слезам не верит. Юлия Алейникова

на ноги и все же помчались вверх по лестнице. Поднявшись в холл, они включили свет и заорали, потому что стоящая у входной двери Мезе с неестественным окаменевшим лицом нажала какую-то кнопку, и дом огласила пожарная сирена. Снаружи что-то мигало, подруги орали, сирена выла. Через секунду на пороге стояли оба садовника – один с секатором, второй с пилочкой для ногтей в руках. Жуан, огромный и грозный, в семейных трусах с медвежатами, а Кака – в коротком шелковом халатике и с сеточкой для сохранения прически на голове.

      Психоз, охвативший Аськину виллу, не миновал и их. Едва влетев в холл, они тут же затормозили и начали пятиться, толкаясь и заходясь в диком полном ужаса крике.

      Первой опомнилась Мезе. Она убрала руку с кнопки и закрыла рот. В доме стало значительно тише.

      После этого сообразили закрыть рты Юля с Аськой, и только два впечатлительных португальских олуха продолжали вопить, толкаясь в дверях.

      – Да замолчите уже, наконец! – рявкнула на них Аська. – Все, отбой!

      – Все, все. Успокойтесь, – подошла к ним Мезе и успокаивающе погладила по спинам. – Все нормально. А вам стоит взглянуть на себя в зеркало, – раздраженно бросила она подругам.

      Развязная девица.

      Но все же дамы недоумевающе взглянули сначала друг на друга, а потом, не сговариваясь, кинулись к зеркалу.

      Вишневый сироп и налипшие на красавиц пропитавшиеся сиропом перья преобразили обеих до неузнаваемости. Появись сейчас на вилле Дэвид Линч или Стэнли Кубрик, подруги могли бы смело рассчитывать на главные роли в каком-нибудь голливудском ужастике. Не успели они по достоинству оценить свой новый облик, как на территорию с сиренами влетели два полицейских автомобиля, а еще через пару секунд два бравых полицейских наряда ворвались в холл с пистолетами наголо.

      Кака слабо вскрикнул и упал без чувств.

      Жуану тут же скрутили руки, Мезе впечатали в стену и прикрыли собой, и только потом взяли на мушку двух жутких оборотней, которых, кажется, только что освежевали.

      Юля явственно рассмотрела, как на макушке одного из полицейских приподнялась фуражка, а у другого то и дело отъезжала вбок челюсть. Слабый народ европейцы.

      – Мезе, сделайте одолжение, объясните полиции, что здесь происходит, – с царственным величием распорядилась Васильева.

      – А что здесь происходит? – так же ядовито осведомилась гадкая девица.

      – Ну, это же очевидно. Мы поскользнулись в подвале и упали в таз с сиропом, который вы, между прочим, не убрали. – Тут в голосе Васильевой появились новые строгие, требовательные нотки. – Впрочем, как и подушку.

      – Не поступало распоряжений, – огрызнулась Мезе.

      – Считай, что уже поступили. А теперь объяснись с полицией, а мы приведем себя в порядок. И кстати, уж коли они здесь, пусть дождутся меня, надо выяснить, что же здесь все-таки творится.

      Полицейские, скорее почувствовав по тону, в котором велась беседа, чем вникнув в смысл произносимых слов, что страшного ничего не происходит, несколько расслабились