Промышленникъ. Алексей Кулаков

двухэтажные коттеджи из ярко-красного и светло-желтого кирпича уже давно образовали этакий «поселок в поселке». Вот только была одна тонкость – видеть-то их видели все, да в основном издали. Так как подойти поближе и полюбоваться не давали бдительные и неимоверно злющие сторожа.

      – Приходи дня через… Хотя нет, не годится. Тогда так – дом купца Епифанова, квартира семь, вечер этой субботы. И еще раз: обо всем касательно наших с тобой дел – молчок. Для отца и всех остальных – ты учишься при фабрике, я изредка к тебе благоволю и попечительствую. Понял? Ладно, на этом пока все.

      Дорогой (в самом лучшем смысле этого слова) гость встал, немного потянулся и принялся неспешно одеваться. Пожелав напоследок больше здоровья и поменьше болезней, он совсем уже шагнул за порог, как Гурьян вспомнил кое-что важное:

      – Вашсиятство! А к тому самому господину еще иногда и барышня одна захаживат. Из простых, но одета хорошо. За ней тоже пригляд нужен или как?

      Пальто вернулось обратно на лавку, а его хозяин медленно присел рядом с ним.

      – А расскажи-ка ты мне, какая она из себя?..

      Фабрикант как раз закончил раскладывать своеобразный пасьянс из растрепанных фотокарточек, как порог его кабинета перешагнул прямо-таки пышущий отборнейшим негативом главный инспектор условий труда.

      – И что, ему все сойдет с рук?! Этому!.. Ворюге и мошеннику?!!

      – Во-первых, здравствуй. Во-вторых, ты сейчас о ком?

      Долгин так и застыл с открытым ртом. Медленно выдохнул, подошел поближе и, уже спокойным голосом поприветствовав начальника, повторил:

      – О купце Солодовникове.

      – Аристарх Петрович, что ли, рассказал?

      Не так давно к нескольким учителям Григория добавился еще один – начальник отдела аудита, господин Горенин. Натаскивал он бывшего унтера исключительно по своему профилю, вернее, даже не натаскивал, а так, проводил обычнейший ликбез. А вот своего непосредственного работодателя знакомил с миром экономических преступлений по полной программе – и надо сказать, сильно удивлялся скорости освоения материала.

      – Да, на сегодняшней лекции. Как пример несложного мошенничества через подставных лиц. Так что: когда за него примемся?

      – Никогда, Гриша. И не нужно это, да и нельзя.

      – Почему?

      – Ты думаешь, я не хочу? Еще как хочу. А все равно нельзя.

      – Решать, конечно, тебе, командир. Только я, ну вот хоть убей, понять не могу, почему ему дозволено украсть деньги компании и остаться без пули в подарок.

      – Гриша, окстись – какая пуля? Это в тебе унтер-офицер Олькушского погранотряда проснулся, не иначе. Мы же теперь не военные, а совсем даже гражданские, а это значит, что к людям надо относиться помягше. Солодовников, конечно, скотина изрядная, да и мошенник первостатейный, но стрелять в него мы не будем. Хотя бы потому, что он в своих вечных заботах о чужих деньгах не зарывается и последнюю рубашку с деловых партнеров не снимает.

      – Ну да, как же, не снимает! Я справки-то навел – скряга еще тот, за копейку удавится. А еще вернее – удавит. Через это и нет у него ни друзей, ни даже приятелей – никто