Трое против Зоны. Андрей Левицкий

ом.

      – Погодь, Федор, – останавливает молодого Пригоршня, – давай выслушаем сначала, чего нам предлагают.

      А вот Никита свою пригоршню долларов не упустит.

      – Верно, предложить хочу, – усмехнулся мужик, придвигая стул и подсаживаясь к нашему столу. Выглядел он потрепанным жизнью, снаряга так себе – на груди калаш, выцветший лесной камуфляж, – но лицо живое, неглупое. Лет ему около сорока, пожалуй, черные волосы подстрижены неровно, самопалом, нос большой, с горбинкой, худые щеки покрыты трехдневной щетиной. – Выгодное дельце может получиться…

      Мне мужик понравился: не с пустыми руками пришел, хорошо разговор начал. Сразу видно, бывалый. Вон и камуфляж местами прожжен искрами костра, и на руке шрам явно от электры… А вот его спутник приятного впечатления не производил. Это был плешивый дядька за пятьдесят, с настороженным взглядом из-под кустистых бровей. Зомби знает, кто он, по одежде и манерам не разберешь. Одно ясно – не сталкер. Кто из тех, что в Зону ходит, догадается классические брюки надеть? Будто в офис или в театр собрался. То есть, судя по состоянию тех брюк, собирался лет пять назад – такие грязные и мятые они были. И под старой кожаной курткой, явно с чужого плеча, пиджак. Что тут делает?

      Мы с Пригоршней и Ваней Фединым, по кличке Федор, сидели в «Жирном зомби» – маленький такой бар недалеко от Любечской станции. О нем мало кто знает, поэтому пиво здесь неразбавленное, пол незаплеванный. И столик у окна, который мы облюбовали, обычно свободен. Хозяин, краснощекий медлительный толстяк, не без чувства юмора: рекламирует, что все мясные блюда в его меню – из зомбятины. Ясное дело, только рекламирует, у зомби мясо гнилое, хоть жарь, хоть туши – не сожрешь, даже и в рот не возьмешь, расплюешься. Обычная свинина с говядиной. Хотя я иногда подозреваю, глядя на то, как неторопливо несет он поднос с заказом, что жирный зомби – это он сам.

      – Какое дельце, ты на нормальную снарягу себе не заработал! – наезжал на гостя Федор. – И что это за «Березки» такие?

      – Вот и послушай сначала, а потом встревай, – не сдержался Пригоршня. – «Березки» – это база такая, научная, но типа засекреченная. Про нее мало кто знает, и где она – тоже в секрете держится.

      – А ты типа знаешь, да?! Типа был?

      – Да я ж тебе и объясняю…

      Я лениво обвел взглядом привычную обстановку, вполуха слушая перепалку Федора и Пригоршни. «Жирный зомби» занимает первый этаж старого административного корпуса. Стены тут желтого казенного цвета, но хозяин развесил столько барахла, что унылости казенного заведения совсем не ощущается. Фотографии Любеча до катастрофы, разный камуфляж, ножи, пара автоматов, по одной стене рыболовная сеть с нацепленными на нее засушенными волчьими и бесячьими хвостами… Колоритное место, короче. А на полках за стойкой, там, где в обычных барах стоят ряды импортного алкоголя, здесь – водка. Только, кажется, всех сортов, марок и производителей, от «Флагмана» с «Хортицей» до самой дешевой «Столичной».

      Мужик с улыбкой слушал, как препираются Федор с Пригоршней. Его спутник постоял возле стола, искоса поглядывая вокруг, затем тоже взял стул и сел, сложив руки на груди. Вид у него был высокомерно-презрительный. Определенно не сталкер. Не военный, не мародер. Может, ученый? Но что он тут делает, откуда взялся? Те, что есть в Зоне, сидят по защищенным лабораториям, их военные туда на вертолете привозят, на вертолете увозят… Странный тип. И неприятный какой-то.

      Протянув руку, я взял бутылку принесенного пива, открыл. Зашипела пена, и Пригоршня с Федором обернулись на звук.

      – Все, хватит спорить, горячие финские парни. Федор, привычка сначала делать, потом думать когда-нибудь тебя погубит. Заткнись и дай старшим обсудить дело. – Разлив пиво по стаканам, я кивнул гостям: – Выкладывайте уже.

      Ваня надулся, как мышь на крупу, отодвинул свой стакан и откинулся на стуле. Ничего, вспыльчив, да отходчив.

      – Я Шнобель, – представился сталкер. – Из наемников. Дурацкая кличка, но я привык. – Он наклонился над столом, сложив руки, и быстро заговорил, понизив голос: – У нас с ребятами скопилось некоторое количество редких штучек, ну, вы знаете. И куча непонятной фигни. Мы слышали краем уха, мол, есть база научников, где за такое неплохие бабки отвалят. Я поначалу не верил, да ребята убедили. Типа даже неопознанную хрень скупают, чтобы исследовать. Особые опыты, бла-бла-бла… Мне подробности неинтересны, главное – чтоб платили. И вот собрали мы все наши арты, ну и прочее тоже, хотим сбыть. – Он облизнулся, наклонился ниже, спросил почти шепотом: – Правда это? Научники берут все, а за раритеты платят вдвое дороже, чем перекупщики?

      – Ну не вдвое, конечно… – протянул Пригоршня. Я под столом с силой наступил ему на ногу, и он дернулся. – Ну, то есть, откуда нам-то знать? – неловко поправился он.

      Шнобель заговорщицки подмигнул:

      – Так значит, правда, ясно-ясно.

      – Говорил я тебе, – сердито встрял плешивый.

      Наемник недовольно оглянулся на него, хотел было что-то сказать, но махнул рукой.

      – Подождите, дядя, – сказал он.

      И опять повернулся к нам, блестя