Малавита-2. Тонино Бенаквиста

определялся с врагом, обороты упали с минус девяти до минус четырнадцати процентов.

      После минус семнадцати он был вызван в европейское управление компании, в Женвилье, где генеральный директор потребовал у него подробностей по поводу снижения прибыли.

      – К какой группе компаний принадлежит этот «Пармезан»?

      – Это независимое предприятие.

      – Сколько у него дополнительных точек?

      – Нисколько, одна материнская фирма – и все.

      – А каков заявленный продукт?

      – Баклажаны по-пармски. В сущности, это их единственное блюдо.

      – Как это – единственное?

      – У них в меню больше ничего нет. Ни напитков, ни закусок, ни десертов.

      – ?..

      – Ни мясных блюд – тем более.

      – Какие баклажаны?

      – По-пармски. Это нечто вроде лазаньи, только вместо теста в качестве прослойки используются баклажаны.

      – И сколько порций в день они реализуют?

      – Дважды в день по триста порций по шесть евро каждая.

      – А как быстро они наращивают темпы?

      – Никак. Они уже год как остановились на этой цифре.

      – И они не пытаются повысить товарооборот?

      – Нет.

      – ?.. Сколько у них народу?

      – Два человека с полной занятостью и два – с частичной.

      – Невозможно. Они не смогут получить ни копейки прибыли.

      – Так и есть: у них нет прибыли – ни копейки.

      – Но кто они – эти люди?

      – Я как раз выясняю.

      – А эти баклажаны, их кто-нибудь пробовал?

      На данный момент никто. Франсису Брете было поручено пойти и разобраться самому. Напрасно он пытался любезничать, говоря, что места всем хватит и что надо поддерживать такие маленькие заведения, – Мэгги сразу прочитала в его взгляде страстное желание увидеть ее поверженной. Она пригласила его на кухню, где предложила порцию баклажанов. Он прожевал ложку и, торопливо проглотив, заявил: Это вкусно, но публике такое не нравится. Вы сейчас пользуетесь феноменом любопытства, но через какое-то время ваши продажи начнут падать, и никто не будет в этом виноват. Законы рынка, мадам Уэйн.

      Его визит не застал Мэгги врасплох. Она сама ввязалась в это состязание, когда обустраивалась на улице Мон-Луи. Ее сочли сумасшедшей, когда она решилась открыть свое предприятие напротив такого гиганта общепита, гиганта, при рождении которого она присутствовала тридцать лет назад, когда вечерами ездила с приятелями в Нью-Йорк на танцы. Она наблюдала открытие самого первого ресторана на Мерсер-стрит и помнила первую его рекламу по телевизору: огромная пицца, которой радуется огромная же семья, и логотип, ставший с тех пор неотъемлемой частью городского пейзажа. Те, кто знал, что такое настоящая пицца, начиная с итальянцев и выходцев из Италии, обходили это место за километр, что не помешало колоссу взойти на трон и властвовать над миром фастфуда. Теперь он состоял из двенадцати тысяч ресторанов по всей