Фуршет с трагическим финалом. Светлана Алешина

включил вентилятор, и Евгений сразу же плюхнулся в кресло, направив струю прохладного воздуха в свою сторону.

      – Фу-у-ух, – обмахивая себя еще и взятой с журнального столика газетой, проговорил он. – Эх, и жара! В этом году, пожалуй, все рекорды перекрыла!

      – Открывай, – односложно ответил Парамонов, имея в виду пиво.

      Он поставил на стол четыре банки, а остальные отнес в холодильник, потом распахнул настежь окно.

      – Да-да, пивка холодненького сейчас самый раз, – подхватил Евгений.

      Он быстро вскрыл две банки и с жадностью припал к одной из них. Пиво было очень холодным, у Евгения сначала даже зубы заломило.

      – Ну вот, а ты гостиницу ругаешь, – заметил Парамонов, тоже взяв банку, – пиво-то вон какое охлажденное.

      У Котова быстро поднималось настроение, и он уже не хотел ругать ни гостиницу, ни жену, ни кого бы то ни было. Он впал в благодушное расположение и стал рассуждать о том, как было бы хорошо, если бы вокруг царили всеобщее братство и взаимовыручка. Парамонов слушал, кивал головой, а его мясистое лицо все больше краснело от выпитого. Наконец он устал слушать Котова и решительно перебил его:

      – Так ты когда жене позвонишь?

      – Завтра с утра, – закусывая пиво нежным крабовым мясом, ответил Котов. – Сегодня не буду, она уж, поди, спит, не поймет ничего спросонья… Хотя, я думаю, – лучше с ней говорить не по телефону.

      – Разумно, – согласился Парамонов. – Вот завтра с утра и поезжай домой, все равно тебе эта конференция, я смотрю, по барабану.

      – Отлично, – обрадовался Котов.

      Ему было ясно, что после того, что случилось, ни о каком повторном фуршете и речи быть не может. Да и народ теперь впал в уныние, поговорить даже не с кем. Так что Евгений окончательно потерял интерес к конференции «Бизнес и средства массовой информации в демократическом обществе» и рад был возможности избежать скучного сидения в душном переполненном зале.

      Холодное пиво шло буквально на «ура», а так как оно было крепким – в добавление к тому, что Виталий с Евгением успели за сегодняшний вечер принять немало спиртного, вскоре разговор между ними постепенно стал тускнеть, а сами новообретенные приятели сникать. Они вяло пережевывали крабов, закусывая оливками, и молчали. Потом Парамонов тяжело поднялся и, пройдя к входной двери, открыл ее.

      – Ну и жарища! – пробормотал он. – Может, хоть так сквознячок появится…

      Евгений пока что не ощущал ни малейшего сквозняка, несмотря на включенный вентилятор и распахнутые окно и дверь. Он почувствовал, что голова его становится тяжелой, ему мучительно захотелось опустить ее на мягкую подушку или даже на жесткий подлокотник кресла, но он старался держаться, замечая, что и Виталий откинулся в кресле и время от времени прикрывает глаза. Но пиво еще не все было выпито, и Евгений не мог себе позволить терпеть такое безобразие. Поэтому он продолжал тянуть холодный напиток, уже не закусывая.

      Наплевав на приличия – свои люди все-таки! – он также откинулся в