Слишком чужая, слишком своя. Алла Полянская

Я хочу спать. Я взвинчена, сбита с толку и страшно устала.

      Темная вода сомкнулась над моей головой.

      4

      – И все-таки, Юлечка, что вам сегодня снилось?

      Его улыбка кажется мне слишком профессиональной, как и его интерес. У меня, конечно, паскудный характер, и, может быть, я просто придираюсь к мелочам, но я проснулась не в настроении. Мне и вправду снилось что-то весьма неприятное. Светлана несколько раз будила меня, потому что я стонала во сне – так она говорила. И я ненадолго вырывалась из липкого кошмара, а потом все начиналось по новой. Но что?

      – Ничего особенного.

      Не хватало мне еще свои ночные видения пересказывать ему!

      – Света утром звонила мне. Она говорит, вы всю ночь кричали и метались. Что же вам снилось? Вы должны мне рассказать. Сны человека – это путь к его подсознанию. Сигнал. Так что вам лучше рассказать.

      Ох уж эта мне Светка! Наш пострел везде поспел. Обо всем позаботилась. Вчера вечером безапелляционным тоном заявила, что пока поживет у меня, будет спать на диване в кабинете. По ее словам, я просто не в себе, и оставить меня одну в пустой квартире она не может. Ее, видите ли, напугал мой фокус с ножом. Знала бы она, как он меня напугал! Я и не подозревала, что умею проделывать такие штуки. Светлана, которая знала меня четыре года, тоже не догадывалась о моих талантах. И еще кое о чем. Хотя была для меня самым близким человеком. Так о чем я должна рассказать?

      – Я не очень помню свой сон. Все размыто, как в тумане.

      – И все-таки? Вспомнить нужно обязательно.

      А, прах тебя побери! Зачем мне все это? Напрасно я согласилась.

      – Я попробую, но… Ладно. Итак, мне снился коридор. Длинный коридор, с двух сторон которого находятся двери. Много дверей. Как в больнице. Только это была не больница и двери были другие.

      – Какие именно?

      Вот ведь пристал, зануда!

      – Я не знаю. Просто другие. Не деревянные, а словно из пластика. Ах да, на них еще были какие-то окошечки и номера. Окошечки открывались только со стороны коридора. А я иду по коридору и мне почему-то очень страшно. Я не могу сказать, что меня так пугает, но страх и сейчас сидит где-то внутри.

      – Там никого нет?

      – Нет, сначала – никого. Я просто иду по этому коридору. Мимо дверей. Я не хочу, но почему-то знаю, что должна идти. Понимаете? Должна. И иду. А потом у меня за спиной появляется какой-то мужчина. Я его не вижу, но чувствую, что он там. Я хочу оглянуться, но не могу. Он закрывает мне лицо какой-то… не знаю, тряпкой или пленкой – и мне нечем дышать. У меня в руках…

      – Что у вас в руках?

      – Нет. Ничего. Я не могу вспомнить.

      – Вы намеренно не хотите мне сказать. Юля, вы что-то утаили от меня.

      – Я не помню. Это просто сон.

      – Ну, хорошо. Оставим это. Скажите, а лицо человека вы видели?

      – Нет.

      – Откуда же вы знаете, что это был мужчина?

      – Во сне я это точно знала. Я не видела его, но знала, что он там.

      – Что было у вас в руках?

      Ну, нет, парень, я в такие игры играю получше. Если я не хочу говорить, значит, не скажу –