Под каблуком у синего ботинка. Маргарита Южина

и стенания присутствовавших оборвались. – Срочно вызвать «Скорую». Таня, вызови.

      Девчонка, которую назвали Таней, бестолково замотала головой и выскочила в коридор, хотя телефон находился здесь же на столике. Между тем несчастная девушка так и продолжала корчиться в муках.

      – Что с ней? – сурово спросила хозяйка.

      – Она ела, потом вдруг упала…

      – Катька только печенье взяла и сразу… вот… – наперебой докладывали остальные работницы клуба.

      – Я вызывала, только там никто трубку не берет, – вбежала запыхавшаяся Таня.

      – Ничего не можете сами… – заворчала Агафья Эдуардовна и сняла трубку.

      Она так грозно рычала в телефон, что бригада врачей появилась на пороге уже через пятнадцать минут, сверкая белоснежными халатами и колпаками.

      – Отравление, – вяло произнес молоденький врач в старушечьих очках, даже не прикоснувшись к несчастной. Вероятно, именно он здесь был главным. – Чем травили?

      – Мы ее не трогали, это она самостоятельно отравилась, – с испугом бормотали девчонки.

      – Несчастная любовь, что ли? – поинтересовался медик и приготовился что-то записывать.

      Белкина слабо застонала и скорчилась еще сильнее.

      – Рассказывайте, когда была попытка суицида и чем именно она травилась, – потребовал врач, разглядывая свои обгрызенные ногти.

      – Молодой человек! – начала накаляться Агафья Эдуардовна. – Вы сейчас же отвезете пострадавшую в больницу, а через два часа сообщите нам о ее состоянии.

      – Так, а чего это за два часа мы сделаем? Мы ее только на место определим…

      – Надеюсь, это вам придаст скорости и старания! – гаркнула хозяйка коттеджа и брякнула перед изумленным врачевателем аккуратную денежную пачечку.

      Очкастый парень забыл про свои ногти и бодро вскочил.

      – Толя! Слава! Быстренько больную на носилочки… Быстрее! И весело потащили к машинке. Аккуратно! Всем спасибо, если что – вызывайте, – оскалился эскулап и вытолкнул носилки с несчастной за двери.

      – Ну что вы мне скажете, мистер Холмс, – угрюмо спросила старушка, когда они вышли с Акакием из комнаты.

      – Я хотел бы кое с кем побеседовать, вы мне позволите? – ушел от ответа Акакий Игоревич и снова нырнул в обитель работниц клуба.

      Комнатка была не очень большой и предназначалась для кратковременной передышки улыбчивых сотрудниц. Вбежав в комнату, Акакий Игоревич сразу решил поставить точки там, где надо, то бишь – он детектив, а они допрашиваемые. И никаких утаек или недомолвок. Акакий старательно хмурил брови, выпячивал челюсть и стряхивал пепел в вазочку с конфетами, короче – изображал маститого детектива, как умел. Девчонки после всего случившегося и не думали замыкаться, они талдычили наперебой и подняли такой гвалт, что Распузону пришлось вызывать их по одной. Времени на это дело он угробил целую прорву, зато узнал много интересного.

      Выяснилось следующее. Коттедж имел три рабочих этажа, четвертый был