Осторожно, дамы отрываются. Маргарита Южина

его не остановила – разнес бы. Но тут раздался грозный окрик:

      – Эт-то чт-то за номера? – В дверях стоял какой-то невзрачный мужчина преклонного возраста. – Эт-то почему тут голые скачут?!

      Вместо того, чтобы стыдливо прикрыться, парень вытянулся стрункой и отрапортовал:

      – Отстаиваю свою мужскую честь, Федор Петрович!

      – Ты бы ее у станка отстаивал, – грозно хмурил брови вошедший. – А не с голым задом! Не совестно перед девушкой голышом?!

      – Да отпустите вы его, пусть оденется, – вдруг подала голос Люба. – Ну срам ведь – прыгает тут лягушонком, весь синий и еще про честь какую-то…

      – Ничего-ничего, – строго зыркал глазами мужичок. – Пусть знает в следующий раз, как перед молодыми работницами голым скакать.

      Парень боялся шелохнуться и только судорожно прикрывал рукой срамное место. Терпение Любочки лопнуло.

      – Да вы что – издеваетесь надо мной?! – взревела она. – Один тут мощами трясет, другой нудит уже полчаса! А ну пошли отсюда оба! Мне полы мыть надо, сейчас смена пойдет, а они тут устроили черт знает что! А ну давайте отсюда! Бегом! А то ведь я тряпкой как наверну!

      Уже и парнишка юркнул к своей кабинке, и мужичок, удивленно поморгав, выскочил из раздевалки, а Люба все не могла успокоиться. Она терла пол шваброй и все ворчала себе под нос – так сильно ее оскорбил этот недоделанный кузнечик своим голым видом. И добро бы было что показать!

      – Слышь, деваха, – подошел к ней уже одетый парень. – Меня Гришкой зовут, а тебя как?

      – Любой меня звать… – буркнула Люба. – И не твое дело, как меня звать!

      Гришка как-то подозрительно хихикнул и вдруг спросил, невинно пялясь в окно:

      – А знаешь ли ты, госпожа Любовь, кого ты только что тряпкой вытолкала? Это между прочим, начальник нашего цеха был – Федор Петрович Клыков.

      – Да иди ты, со своими шутками… – усердно терла плитку Люба. – Носки надень, клоун!

      Но Гришка не отставал.

      – Я серьезно тебе говорю! Я бы чего перед кем другим на вытяжку стоял! Говорю тебе – Клыков! Начальник!

      До Любы теперь дошло.

      – И что? – растерянно спросила она. – Он вот такой… серенький? Старенький какой-то…

      – Нормальный он, – обиделся за начальство Гришка. – И не серенький никакой. И с возрастом у него порядок…

      Люба была поражена. Что и говорить, в душе она еще лелеяла розовую мечту стать супругой какого-нибудь начальника. А оказывается, что этот вот директор цеха… начальник, вовсе и не принц…

      – А у вас какого покрасивей начальника не найдется? – с надеждой спросила она у Гришки.

      – А тебе зачем покрасивей-то? Тебе ж не замуж за них, – захлопал рыжими ресницами Гришка. – А Федор Петрович у нас мужик неплохой, рабочего никогда не обидит…

      Любочка Гришку уже не слушала – и зачем, спрашивается, она весь день тряпкой машет, если здесь и глаз положить не на кого… Эх, лучше б Васька деревенский…

      У Ирочки все было гораздо романтичнее. Уже после обеда в их автобус втиснулся Мишка и по-свойски шлепнул девушку по плечу:

      –