Сага о Рорке. Андрей Астахов

своих союзников перед отплытием в Готеланд. Браги велел племяннику не показываться словенцам на глаза. И пусть среди соплеменников Рорка не было его злейшего врага Боживоя: остался старший Рогволодич дома, послал вместо себя Ведмежича. Все равно не к месту была бы пря между союзниками в канун большой войны. Все плавание Рорк не выходил из своего убежища, и хоть знали антские княжичи о присутствии проклятого в войске, никакого разговора о Рорке не заводили. Лишь на третий день после прибытия в Готеланд Рорк явился по велению дяди на совет ярлов. Княжичи были испуганы, да и многие из суеверных варягов не одобрили затеи Браги. Горазд даже сказал Браги:

      – Напрасно взял с собой проклятого, старый. Горе он нам принесет, невагу![78]

      – Он нам победу принесет, вот увидишь, – ответил Браги.

      – Проклят он! – не унимался Горазд.

      – Подумаешь! Весь клан Вельсунгов был проклят, и все они были оборотни, но дрались славно.

      Тем не менее Браги взял с Рорка слово, что на словенскую половину лагеря он ходить не будет. А чтобы Рорк не маялся без дела, приставил к нему Турна, велев последнему обучить племянника обращаться с мечом.

      Турн охотно взялся за дело, хотя после первого же урока понял, что учить Рорка ничему не нужно. Рука и глаз у Рорка были отменные, а уж двигался он так, что уследить за ним было просто невозможно.

      – Если тебя не убьют в этом походе, – сказал однажды Турн, – не будет в мире равного тебе витязя.

      – Пустое, найдутся и получше, – отвечал юноша.

      Мечом Рорк владел так, будто всю жизнь был воином. Турн подумал, что искусство владения оружием перешло к молодому человеку от отца, но Рорк признался, что Мирослава учила его владеть рогатиной и кинжалом, а уж из лука он стрелял с четырех лет. Тогда Турн предложил Рорку попробовать боевой топор. Рорк, который считал секиру оружием мужицким, убедился вскоре, что в умелой руке топор будет пострашнее меча. А еще Турн рассказывал своему питомцу о тех народах, с воинами которых пришлось ему переведаться в бою. Рорк слушал, ловил каждое слово, ибо вожделенный мир воинской доблести раскрывался перед ним.

      Говорил Турн, что многие народы воинственны и сведущи в ратном ремесле, но нет храбрее норманнов и ирландцев, только излюбленное оружие у них разное – у норманнов меч и топор, а у ирландцев копье. Часами мог Турн рассказывать о великих подвигах фениев,[79] и глаза его при этом увлажнялись от великой гордости за славу своего народа. Среди других племен, говорил Турн, сильны франки: особенно их защищенная железными латами конница на могучих конях. С ней может сравниться разве только конница испанских мавров – быстрая, легкая, на маленьких резвых тонконогих конях, внезапно нападающая и исчезающая прямо на глазах изумленного противника. Кривые мечи арабов с легкостью разрубают самые прочные шлемы и щиты. Вообще каждый народ имеет свои приемы войны и привычное оружие: англы лучше прочих стреляют из лука; юты и саксы искусно рубятся боевыми топорами; горцы

78

Невага – несчастье.

79

Фении – ирландские воины-дружинники.