Они написали убийство. Светлана Алешина

для своих романов, и вдохновение.

      – Ну, правильно, – согласилась Лариса. – В бутылке находят и еще кое в чем…

      – А что ты так удивляешься? Возьми хоть Пушкина, хоть Есенина… Алкоголики и блядуны!

      – Да тише ты! – толкнула в бок мужа Лариса. – Все-таки в театре находишься.

      – Ну и что? – пожал плечами Котов. – Потом будет банкет, увидишь, какие эти писатели в неформальной обстановке. Мне Алик Фатеев рассказывал, что одного из них после такой тусовки нашли в женском туалете в обнимку с унитазом! Причем извлек его оттуда директор нашего драмтеатра Гаврилов… Если бы не он, то лежать бы бедному писателю там до утра. Кстати, по-моему, это один из тех, кто получил призы.

      – Неужели Степкин? – неподдельно удивилась Лариса.

      – Нет, насколько я знаю, Степкин – это мастодонт нашей литературы. Кажется, кто-то из молодежи…

      Котов замолчал и хмуро уткнулся в программку мероприятия, прикидывая, сколько еще времени ему придется страдать.

      Страдания его продолжались еще где-то около часа. Когда официальная часть завершилась, в фойе театра к Котовым подбежал толстенький усатенький человек, который, брызжа слюной и размахивая руками, воскликнул, что он чрезвычайно рад появлению их на этом мероприятии.

      – Альберт Фатеев, – важно представил его Котов жене. – Критик, писатель, между прочим, не хуже всяких там Степкиных.

      – Ну, это ты не надо, – засмущался Фатеев. – У Михаила Александровича очень правильные, очень нужные, я бы сказал, своевременные романы. Заслуженная награда, заслуженная…

      Несмотря на его слова, Ларисе показалось, что в интонации Фатеева проскользнула ирония. Что ж, это было естественно для творческой среды, в которой каждый очень ревниво относился к успехам коллег.

      – Я думаю, что вы примете участие в нашем, так сказать, парти?.. – изогнувшись дугой, спросил Альберт.

      – Всенепременно, – с готовностью откликнулся Котов. – Куда проходить?

      – Мероприятие будет на пятом этаже. Знаешь, где буфет?

      – Да уж, где буфет, он знает, – ответила за мужа Лариса. – Я так думаю, что из-за буфета он в свое время со мной сюда и ходил. Пока не занялся бизнесом и времени стало меньше…

      – Так вот, проходите мимо буфета и направо, по коридору. Там будет дверь, на которой написано «Банкетный зал». Впрочем, – Фатеев задумался, – я вас сейчас сам туда проведу. А то могут быть сложности – ведь это как бы только для своих.

      И он, взяв под руки супругов, колобком покатился вперед, к мраморной лестнице, ведущей на пятый этаж.

* * *

      – Макушкин – горький пьяница! – зазвенел голос Андрея Бельмана, который, раскачиваясь на своих длинных ногах, облаченных в кожаные штаны, обнимал за талию какую-то девушку и не замечал, что стряхивает пепел ей прямо в декольте.

      Собственно, и девушка этого не замечала, поскольку была всецело поглощена персоной красавца Андрея. Она млела, заглядывая ему в лицо.

      Тут отреагировал и сам «горький пьяница» Макушкин.