Принцесса Азии. Юлия Алейникова

как вражеского «жука» унесла стихия.

      – Может, нам удастся просто в машине отсидеться? – размышлял Василий. – Ее, кажется, основательно зацепило за ствол.

      – Пока ее не затопит, можно и отсидеться, – прокряхтела Юля, забираясь с ногами на сиденье, хотя вода уже и его начала захлестывать. – А вот потом что будем делать?

      – А потом все это закончится и мы выберемся отсюда и доберемся до ближайшей деревни.

      – Я, конечно, не специалист, но, по-моему, это может продолжаться не одни сутки.

      – А еда? – наконец-то по настоящему запаниковал господин Ползунов.

      – Василий! Какая еда? Речь идет о нашей жизни! – И тут их колымагу подкинуло, пару раз тряхнуло и перевернуло набок, еще плотнее прижав к пальме.

      Они едва удерживали равновесие, уперевшись руками в лобовое стекло. Юле было еще ничего, а вот Василию в грудную клетку уперся руль.

      – Надо выбираться, – прохрипел муж.

      Машину трясло беспрерывно, она дребезжала, грозя развалиться на части.

      – Ты документы взял? А-а! – завопила Юля в следующую секунду, потому что прямо на них, вертясь, как пропеллер, летела доска; когда до столкновения оставалось секунд пять, она нырнула в прямом смысле слова, захлопнув покрепче рот, чтобы не наглотаться мутной, вонючей воды, плескавшейся в салоне. Но удара почему-то не последовало, и Юля вынырнула. Василий выглядел каким-то бледным. Его нижняя губа мелко подрагивала, а по лицу катились слезы.

      – Вась, ты чего, плачешь? – безмерно удивилась супруга.

      – Нет, – слабым тонким голосом ответил он. – Это пот.

      Она присмотрелась – и вправду, пот струился по его лицу, стекая со лба обильными ручьями, и капал с кончика носа.

      – А где доска? – Юля с удовлетворением осмотрела все еще целое лобовое стекло.

      – Она уже тюкнула краешком по стеклу, но тут ветер сделал рывок, и ее сбило пролетающей мимо лодкой. – Василий оторвал от стекла дрожащую руку и вытер, наконец, пот с лица. – Я чуть не умер. Я только что чуть не погиб! Второй раз за день! – Он повернул к жене свое грубоватое лицо с каким-то неуместным детским выражением испуганных, потрясенных глаз.

      – Бедненький, иди, мама пожалеет! – протянула Юля к нему руки, скрючившись и с трудом удерживая равновесие.

      Василий, согнувшись буквой «г», неловко повернулся и повис на ней всей стокилограммовой тушей. Его тело мелко дрожало, отходя после пережитого стресса.

      – Ну, успокойся, маленький, все позади, – гладила Юля его необъятную спину. – Что же ты, глупенький, не пригнулся? – ласково спросила она старого дурня.

      – Не успел, – прохныкал Василий. – У меня живот за руль зацепился.

      «Трескать меньше надо мучного на ночь», – подумала Юля про себя, а вслух промурлыкала:

      – Ну, ничего, бедняжка моя, мамочка рядом, все хорошо.

      – Это у тебя все хорошо, – огрызнулся «бедняжка», окончательно придя в себя. – А мне что делать, если опять на нас какая-нибудь дрянь полетит?