Паутина. Алексей Калугин

овладели квестерами. И взбодрить их теперь было не так-то просто. Для этого мог бы сгодиться, ну, скажем, гигантский паук. Да только где ж его взять-то? «Серые» тоже могли бы разнообразить ситуацию. Но к этому квесту они, похоже, не проявляли ни малейшего интереса. А может быть, заранее знали, что лезть в подземелье не стоит? И, как нередко случалось, ни во что не вмешиваясь, наблюдали за происходящим со стороны?.. Если так, то это было форменное свинство.

      – Док, сколько раз ты уже кинул шоколадку? – спросил Брейгель.

      – Не знаю, – пожал плечами Орсон. – Я не считал… А что?

      – Мы могли бы измерить наш путь в полетах шоколадного батончика.

      – Полагаешь, это смешно? – вяло поинтересовался Орсон.

      – Не знаю, – честно признался Брейгель. – Мне просто все это уже чертовски надоело.

      – Не тебе одному, – буркнул Камохин.

      – У вас есть какие-то предложения? – взмахнул зажатой в руке шоколадкой биолог.

      – У меня есть килограмм пластита, – ответил Камохин.

      – И что?

      – Можно попытаться взорвать стену.

      – Плохая идея! – решительно заявил Осипов.

      – Других-то все равно нет.

      – Из-за стен не тянет сквозняком. Значит, там нет прохода.

      – Тогда – взорвем потолок.

      – Зачем?

      – Песок осыплется, и мы сможем вылезти наверх.

      – А что, если там не песок?

      – А что, если мы ходим по кругу? – по-новому решил взглянуть на ситуацию Брейгель.

      Осипов посветил на стену:

      – Изображения на плитах все время разные.

      – Верно, – поддержал его Орсон. – Я их все фотографирую!

      – А как насчет ленты Мебиуса, Док-Вик?

      – У ленты Мебиуса только две поверхности, пройдя по которым, ты все равно окажешься в точке старта.

      – Но это в трехмерном пространстве. Мы же неизвестно в каком. Так, может быть, здесь и поверхностей у ленты Мебиуса больше, чем две?

      – Вполне возможно, – подумав, кивнул Осипов. – Но это не имеет никакого смысла, поскольку мы все равно не сможем узнать, так это или нет.

      – Зато будем постоянно бродить по замкнутой на самой себе ленте.

      – Слушайте, кончайте! – взмолился Орсон. – Надоело, честное слово! Если мы узнаем, в каком измерении и на какой плоскости мы находимся, это поможет нам найти выход? Нет! Значит, нам остается только идти вперед!

      Док размахнулся, запустил в темноту размякший в кулаке батончик и, не дожидаясь, когда он упадет, сделал шаг.

      Тут-то и произошло то, чего никто не ожидал!

      Батончик, взлетевший по пологой дуге почти к самому потолку и уже начавший снижаться, внезапно дернулся в сторону и выскользнул из сопровождавшего его луча света.

      Орсон не сразу понял, что произошло. А когда наконец понял, принялся шарить лучом по сторонам. Потому что понял он только то, что батончик куда-то исчез, изменив траекторию полета вопреки законам физики. Одновременно англичанин дернулся вперед, чтобы быстрее добраться до места,