История народа Рос. От ариев до варягов. Юрий Акашев

трех точек (Волжской Булгарии, Северного Кавказа и Испании), очень часто, получая какие-то сведения в одном месте, переосмысливали их под влиянием информации, полученной в другом районе. Поэтому описания русов (росов) нередко носят расплывчатый, а иногда и фантастический характер[74].

      Из средневековых западноевропейских авторов ценные сведения по нашей проблеме сообщают Адальберт – «продолжатель Регинона» (Х в.), Гельмольд – автор «Славянской хроники» (XII в.), составители так называемой «Великопольской хроники», польский историк М. Стрыйковский (XVI в.), голландский картограф Г. Меркатор (XVI в.) и некоторые другие.

      Замечательным источником по истории росов и других народов является русская летопись – «Повесть временных лет» (около 1112 г.). Обнаруживая исключительно широкий этнографический горизонт, Нестор оставил нам очень ценные сообщения и о народах древнего мира, и о современных ему народах. Летописцу достаточно хорошо известны неславянские народы Западной Европы (англяне, греки, немцы, норманны, фряги и т. д.), народы балтийской группы (голядь, корсь, зимигола, летгола, литва, пруссы, ятвяги); весьма основательно он знаком со славянскими народами Запада и Юга и рассказывает о дунайских болгарах, ляхах, мазовшанах, моравах, норцах, поморянах, сербах, хорватах, чехах. И уж, конечно, Нестор отлично знает восточных славян, племена которых представлены им очень полно: бужане, волыняне, вятичи, древляне, дреговичи, дулебы, кривичи, лютичи, полочане, радимичи, северяне, словене, смоляне, тиверцы, уличи и др. Кроме того, будучи прекрасно осведомленным о ближайших северных, восточных и южных соседях Руси, он оставил нам сведения о народах финно-угорской и самодийской групп (печоре, веси, чуди, мере, муроме, мордве, черемисах и т. д.), о ряде тюркских народов (волжских болгарах, печенегах, половцах-куманах, торках, берендеях и др.), некоторых иных народах, обитавших в южных пределах Восточной Европы (хазарах, аварах, хвалисах, таврианах и др.). Знакомы ему некоторые кавказские народы (яссы, касоги), арабы (сарацины), евреи (жидове). М.О. Косвен, специально изучавший этнографию «Повести временных лет», в частности, отмечал: «В XII в., который в западноевропейской литературе того времени характеризуется расцветом этнографической фантастики, русская летопись сохраняет в общем подлинную жизненность и реализм своих этнографических сообщений»[75]. Особо он подчеркнул глубокий реализм русской этнографии этого периода. Все это делает «Повесть временных лет» одним из важнейших источников для изучения происхождения русского народа.

      Интересные и важные детали могут быть почерпнуты из Иоакимовской летописи, приписываемой первому новгородскому епископу Иоакиму, жившему в конце Х – начале ХI в. Сама летопись не сохранилась, но ее содержание довольно подробно передал В.Н. Татищев в четвертой главе «Истории Российской»[76]. С тех пор летопись стала частью корпуса древнерусских источников, хотя у определенной части историков и вызывала большие сомнения в своей подлинности. И, как совершенно справедливо

74

Откуда есть пошла Русская земля. Века VI–X. Кн. 2. С. 546–547.

75

Косвен М.О. Материалы к истории ранней русской этнографии (XII–XVII вв.) // Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии. Вып. 1 / Труды Института этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. Новая серия. Т. ХХХ. М., 1956. С. 43.

76

О истории Иоакима, епископа Новгородского [Иоакимовская летопись] // Татищев В.Н. Указ. соч. С. 107–119.