Собиратели голов. Руслан Мельников

прорычал сквозь стиснутые зубы Борис, не отпуская топорища.

      Наташка усердно пыхтела над ухом. И замок, наконец, поддался. Ошейник раскрылся. Упал с шеи. Стукнулся о пластик. Сразу стало легче.

      Обломки колизейской колодки полетели в воду. Фу-х, как все же хорошо дышится без этой дряни! Борис с наслаждением повертел шеей. Болит, зараза, но до чего же приятно! Человеком себя чувствуешь. Свободным человеком.

      Дикари-людоеды гады, конечно, изрядные, однако за топорик спасибо им огромадное. Инструмент пришелся весьма кстати.

      Мысли вновь вернулись к парочке, выловившей гроб-контейнер. Борис скользнул взглядом по двум трупам.

      – Как думаешь, Наташ, кто такие?

      – Каннибалы, – Наташка пожала простреленным плечом.

      Поморщилась от боли.

      – Людоеды, – добавила она, словно Борис мог не понять, о чем речь. – Трупожоры.

      – Ну, это-то мне уже ясно. А откуда они здесь взялись? Из какого клана приперлись? Что делают так близко к Ставродару?

      – Ты у меня спрашиваешь?

      – Ну… У тебя все-таки больше опыта дикой жизни.

      – Больше, – она вздохнула. Задумалась ненадолго. – Это могут быть изгои и одиночки, отшельники и отщепенцы без кланов.

      – Среди диких есть и такие? – удивился Борис. Раньше он считал, что дикари вне кланов не выживают. Хотя что он мог знать об их жизни раньше?

      Теперь настало время узнавать побольше.

      – Всякие бывают, – негромко отозвалась Наташка. – И всякое бывает. Одних изгоняют из кланов, другие уходят сами, третьи остаются без клана после хэдхантерских рейдов. Не все и не всегда находят себе новый клан. Не все и не всегда ищут его. Иногда люди пытаются выжить сами. Как могут. А когда человек борется за выживание в ход идут все средства.

      – И человек опускается до каннибализма?

      – Опускается, поднимается – какая разница? – Наташка, раздраженно мотнула головой. – Не нам с тобой об этом судить.

      Борис нахмурился:

      – Что-то я не догоняю. Ты их оправдываешь, что ли?

      Она покачала головой.

      – Я просто объясняю, как обстоят дела в том мире, о котором ты не имеешь представления. Тебе придется привыкать к этому миру, пятнистый. Более того, тебе придется в нем жить.

      В голосе чернявой слышались тоска и злость. Мирок этот явно был не очень уютным.

      – Я давно уже не пятнистый, – хмуро заметил Борис. – Пора бы и усвоить. Не нужно больше попрекать меня хэдхантерским прошлым, ладно?

      Она отвернулась. Он вздохнул.

      – Значит, людоеды – отбросы и остатки разных кланов, – вернулся Борис к теме разговора.

      – Не всегда, – послышался ответ. – Иногда особо бедствующие кланы тоже практикуют людоедство. Но такие быстро исчезают.

      – Почему?

      – Если они не попадают в тресовозки, то истребляют себя сами. В условиях постоянного дефицита пищи и отсутствия табу на каннибализм члены людоедских групп или нарываются на грубость со стороны более сильных кланов, или начинают охоту друг за другом. В этом случае пищевая