Знак небес. Валерий Елманов

от княжеского корзна[17] вместе с куском меха золотую застежку. Пряча ее за пазуху, он заговорщически подмигнул Ингварю, попросив:

      – Князю нашему не сказывай, ладноть?

      Юноша согласно кивнул, и Тереха приступил к перевязке раненого, время от времени тихонько постанывавшего.

      В это время за их спинами вновь раздались голоса, один из которых явно принадлежал Константину:

      – Твои орлы, конечно, молодцы, но на пятерку малость недотянули. Это уж пятый из подранков.

      – Ну уж, княже, ты прямо захотел, чтоб все в идеале было, а это жизнь, – ответил ему тоже очень знакомый Ингварю голос.

      Юноша оглянулся. Так и есть – в трех шагах от него стояли князь Константин и совсем еще молодой паренек, который тогда, во время переговоров с ним, Ингварем, занес князю завернутую в тряпицу икону, вывезенную из отчего терема в Переяславле Рязанском.

      Княжич зачем-то схватился за меч, опираясь на него, тяжело и медленно поднялся на ноги и выпрямился, горделиво откинув голову.

      – Ну вот, а ты боялся, – спокойно произнес паренек, стоявший рядом с князем. – Жив, здоров и довольно-таки упитан.

      – Он и тогда с мечом в руках был, но мы с дядей Терехой срубать его не стали, – начал суетливо пояснять молодой парень в простой крестьянской одежонке, стоящий подле князя.

      – Ну и славно, – недослушав до конца, рассеянно кивнул тот. – Как звать?

      – Тяпой меня кличут, – услужливо откликнулся парень.

      – Я запомню, – кивнул Константин. – Каждому по гривне сверх общей доли жалую.

      – Ух ты, – радостно присвистнул парень и просительно уточнил: – По кругленькой?

      – По кругленькой, – вздохнул князь. – Ну, здрав буди, Ингварь Ингваревич. Не в добрый час нам с тобой свидеться довелось.

      – И ты здрав буди, Константин Володимерович, – медленно произнес Ингварь и с натугой вытянул из земли меч, на который опирался.

      – Эй-эй, ты чего, дурень? – шарахнулся назад Тяпа, а паренек, стоящий возле князя, торопливо выхватил из ножен свою саблю.

      Ингварь отрицательно мотнул головой.

      – Не то, воевода, – вспомнил он наконец этого человека и снисходительно, как старший по возрасту, усмехнулся. Сейчас он и впрямь ощущал себя старше лет на тридцать, не меньше. – Не то, Вячеслав, – повторил Ингварь.

      Константин оставался неподвижен и даже не пошевелился. Лишь когда Ингварь поудобнее перехватил меч за острие и протянул его рукоятью к князю, тот сделал шаг вперед, не торопясь принял оружие, чуть подержал его на весу, больше из приличия, после чего совершил аналогичную процедуру, возвращая меч княжичу.

      – В ножны вложи, – посоветовал Константин и поинтересовался: – Надеюсь, обагрить его в рязанской крови не успел?

      Ингварь отрицательно мотнул головой.

      – Ну и славно, – вздохнул князь с явным облегчением и вдруг нахмурился, указывая на лежащего раненого. – А это кто?

      – Князь Ярослав, – коротко ответил Ингварь.

      – Притом живой, –

17

Корзно – княжеский короткий плащ. Как правило, был красного цвета. Зимние плащи для тепла подбивались изнутри коротко подстриженным мехом.