Приятных кошмаров. Наталья Александрова

времена, Маркиз тоже, так что он пригласил интеллигентного кота пожить у него и назвал его в честь своего погибшего друга Аскольдом. Кстати, кот всеми повадками настолько напоминал ему настоящего Аскольда, что Леня всерьез подумывал о переселении душ. Но такие мысли держал при себе.

      Был еще третий питомец – большой разноцветный говорящий попугай Перришон. Он просто влетел в форточку зимним морозным днем, и у обитателей квартиры не хватило духу выгнать его снова на мороз. Хотя и следовало, как говаривал Маркиз, рассердившись, ибо попугай оказался едва ли не большим хулиганом, чем Пу И, а от крошечного песика в свое время пострадал целый собачий пансионат в благополучной Германии, со всеми четвероногими обитателями и обслуживающим персоналом. Внешность бывает порой весьма обманчива.

      И вот теперь ее бесценное сокровище пропало.

      Лола застонала в голос и стремглав бросилась бежать к дому. Кафе находилось неподалеку, они с Пу И вышли пройтись и решили зайти в кафе. Ох, не в добрый час!

      На бегу Лола пыталась успокоиться и уверить себя, что Леня непременно поможет ей. Хотя чем, интересно, он может помочь? Перед глазами стояли страшные картины, как злодеи с огромными острыми ножами мучают ее ненаглядного песика или как голодный Пу И ищет себе пропитание среди бездомных собак на помойке. Короче, к тому времени, как Маркиз отворил дверь в ответ на ее дикие звонки, Лола пришла в невменяемое состояние.

      – Тебя что – изнасиловали в подъезде? – холодно осведомился он, оглядев Лолин запачканный костюм и растрепанные волосы, – вроде бы у нас кодовый замок и охрана…

      Лола запыхалась и не нашла слов, чтобы достойно ответить.

      – И где Пу И? – поинтересовался Леня.

      Лола трагическим жестом протянула ему поводок и без сил плюхнулась в гостиной на диван.

      – Леня! – она залилась слезами, – Ленечка! Пу И пропал!

      – Как это пропал? – нахмурился Маркиз. – Что значит – пропал?

      – То и значит! – Лола мгновенно разозлилась на его непонятливость. – Мы были в кафе…

      Дальше, понукаемая расспросами, она, трясясь и всхлипывая, рассказала Лене в подробностях все, что произошло.

      Как всякий нормальный мужчина в экстремальной ситуации, Леня немедленно пришел в ярость. И как всякий нормальный мужчина, он обратил эту ярость на самого близкого человека. Тут очень подошла бы жена, но жены у Лени не было, зато подвернулась Лола.

      – Ты! – заорал он, нависнув над Лолой, как туча над Борском в старой советской пьесе. – Какого черта тебя понесло в туалет? Почему ты оставила его одного?

      – Он запачкал меня салатом, – заплакала Лола, – этот костюм совсем новый…

      – А какого черта тебя вообще понесло в это кафе? – гремел Леня. – Зачем ты потащила туда собаку?

      – Он так просил…

      – Ах вот как? – Леня неожиданно успокоился и заговорил просто с сарказмом: – Тогда я знаю, что случилось! Вы с твоим ненаглядным песиком так