Знаки в небесах. Ксения Любимова

где.

      – Вон, – и Мариша ткнула пальцем в небольшие огоньки круглой формы.

      – Это отражается свет от водных фонариков! Посмотри на пруд, там эти фонарики и плавают. Они на солнечных батареях. Днем они не горят, а вечером начинают светиться. Еще вопросы есть?

      – Есть. Как мне заснуть? Со мной в первый раз такое…

      – Ладно, пойдем ко мне. Ляжешь с краю. Но – только сегодня! Старайся, чтобы это не вошло в привычку.

      Приободрившись, Мариша бодро зашагала за сыщиком в его комнату. Она быстро юркнула под одеяло, свернулась калачиком и через несколько минут уснула.

      После завтрака Ника и Мариша вышли на деревенскую улицу. Эрик категорически отказался их сопровождать, мотивируя это желанием побыть одному.

      – Мы идем к местному магазину, – пояснила бабуля Марише цель их похода. – Сейчас там будет концерт по заявкам.

      – Какой концерт?

      – Какой-нибудь. У нас каждый день представления. Ты не смотри, что народу у нас мало, страсти тут кипят почище, чем в городе.

      И правда, едва они приблизились к магазину, как услышали вопли Матрены Филипповны.

      – Она у нас продавцом работает, – шепнула Ника, дергая девушку за рукав.

      – Как бутылку брать, так он в памяти, – кричала Матрена. – А как деньги отдавать, так у него временная амнезия! А ну, гони сотню!

      – Да не брал я, честное слово! – отпирался дедок, которого Мариша вчера не видела.

      – Это мужик Клавки, хромой, – снова просветила Ника Маришу. – Мы с Клавкой не дружим. Она да Машка – две змеи подколодные. А мужик ее, Васька, то пьет без просыпу, то к Машке подкатывает.

      – А сколько Машке лет?

      – Машке-то? Ну, она младше меня, вот только не знаю, на сколько.

      Мариша спрятала улыбку. Все в этой деревне были младше Ники, причем намного. Так что ориентироваться по ее возрасту было бы глупо.

      – Вот и вчера, – продолжала объяснять Ника, – Васька взял бутылку и забыл об этом. Сейчас Клавка прибежит, оборону держать будут.

      Мариша огляделась. Вокруг были уже знакомые лица: Лена с ребенком на руках, Люда с Галиной, Евгения в сильно открытой блузке, мужички и дамы, представители старшего поколения. Все возбужденно перешептывались и ждали продолжения «концерта». Галя поймала Маришин взгляд и подмигнула ей.

      Чуть поодаль стояла многочисленная толпа ребятишек. Очевидно, им не меньше взрослых нравились такие деревенские разборки.

      – Алкоголик чертов! – бушевала Матрена. – Ведь зарекалась я – не давать тебе в долг! Нет! Опять пожалела!

      – А кто такой алкоголик чертов? – спросил детский голос, и Мариша опустила глаза.

      Рядом с ней стоял невысокий паренек лет восьми-девяти и смотрел на все происходящее сияющими глазами.

      – Отстань, Жорка! – сказала Ника. – Мал еще такие вопросы задавать.

      – А! Нахлебничек! – вклинился в «концерт» визгливый голос, и Мариша приподнялась на цыпочки.

      Рядом с бедным Васькой стояла тощая, похожая на гриб сморчок тетка. Она сжимала в руках скалку и размахивала ею перед носом