Тайна cредневековых текстов. Библиотека Дон Кихота. Евгений Жаринов

вероломных посягателей.

      В руках у рыцаря оказались только щит, копье, а на голове шлем из картонки с зелеными ленточками. Ниже, по мнению очевидцев, в лунном свете можно было различить лишь исподнее, рваное и грязное, да тощие рыцарские лодыжки в чулках с дырочками. Эти злополучные дырочки наш рыцарь, получивший боевое крещение на постоялом дворе, будет аккуратно штопать во дворце герцога в другом, втором, томе сей правдивой истории.

      Девы с постоялого двора, или шлюхи, по мнению авторов, загодя сняли с рыцаря нагрудник и наплечье, но расстегнуть ожерельник и стащить безобразный шлем, к коему были пришиты зеленые ленточки, они так и не смогли. По-настоящему следовало эти ленты разрезать, ибо развязать узлы девам, или шлюхам, оказалось не под силу, но сеньор Кихано ни за что не согласился избавиться от этих украшений рокера с косичками растамана. Почему? Это обстоятельство представляет интерес только для психиатра. Что это за ленточки и почему они зеленые, а?

      Девы и покормили рыцаря накануне избиения. Заметим, что покормили они его, не снимая злополучного шлема с зелеными ленточками. Эти странные, не проявленные до конца не то девы, не то девки, не то святые, не то грешницы буквально вкладывали треску, то есть рыбу, этот символ христианства, прямо в открытое забрало рыцарю. Что это, как не причастие, а? А вся сцена при этом напоминала ухаживание сиделок за больным с переломанными шейными позвонками где-нибудь в отделении травматологии.

      Хорош и хозяин постоялого двора. Он смело мог бы попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Во всяком случае, право изобретения соломинки для коктейлей принадлежит именно ему. Через простую тростинку сумел этот умелец напоить нашего бедолагу дона Кихано вином, просунув эту самую тростинку прямо в забрало.

      И вот в завершение всего на сеньора из Ламанчи обрушился самый настоящий камнепад.

      Камни сыпались беспрерывно. И казалось, этому конца не будет. Петр, камень, один из апостолов, на ком и зиждется Римско-католическая церковь.

      – А эту пакостную и гнусную чернь я презираю! – кричал в отчаянии сеньор Алонсо. – Швыряйтесь! Швыряйтесь камнями! Подходите ближе! Нападайте! Делайте со мной, что хотите!

      И от напряжения зеленые ленточки на его детском шлемике из картонки все туже и туже затягивались в узелки. «Ибо не мир я вам принес, а меч, дабы отделить отца от сына», – сказал Спаситель и чуть ниже добавил: «Все мы в Царство Божие войдем детьми».

      Этот шлемик с головы дона Алонсо уже нельзя было снять. Его можно было лишь разрубить ударом меча, снеся попутно и голову его обладателю.

      «И голова эта была тяжела», – как писал Флобер в своей повести «Иродиада».

      Испания, Альгамбра, наши дни

      Стоя у Врат Правосудия, профессор вспомнил. Вспомнил свой грех, вспомнил, как в детстве местная шпана избивала маленького хрупкого мальчишку, отличника из класса, в котором усиленно изучали математику. Его били жестоко и нехотя. А он вставал, вставал из последних сил. Вставал,