Игры для мужчин среднего возраста. Иосиф Гольман

в этой машинке, – непонятно почему откровенно ответил Ефим.

      – Вы с Доком? – спокойно поинтересовалась девушка.

      – Если б я с Доком, разве б я здесь на коленках лазил? – укоряюще спросил он.

      – Логично, – согласилась г-жа Смагина. – А тогда кто?

      – А если б я знал, – честно ответил Береславский.

      Тем временем стемнело. Надо было возвращаться в гостиницу.

      Ефим повернулся было к выходу, но уходить, оставляя девушку ночевать в машине, для нормального мужика все же было стремно. Он снова вернулся и постучал в уже закрытую дверь.

      Осторожная девушка на этот раз открыла сразу.

      – Слушай, я так не могу, – честно признался он ей. – Пошли в гостиницу. Мне там в кровати спать, когда ты здесь – это как при голодном ребенке в одну харю кушать.

      – Пошли. – Осторожная девушка на этот раз согласилась сразу. – Но без приставаний, как договорились.

      – Ладно, – обрадовался Ефим. И совесть чиста, и первый десяток девушкиных «нет», по его богатому личному опыту, тоже еще ничего не означает.

      С диваном в первой комнате случился облом.

      – Где мой диван? – с пристрастием допрашивал Ефим флегматичного портье – ведь он уже был в своем номере и видел этот диван собственными глазами. Большой такой красный диван.

      – А ваши и забрали, – невозмутимо ответил гостиничный сиделец. – Сказали, вам все равно не понадобится, а у них оргия будет.

      – Что у них будет?

      – Оргия, – твердо ответил портье. Что-что, а память его пока не подводила.

      Возвращаясь, все думал, как объяснить ситуацию с диваном Татьяне Валериановне. Но все оказалось гораздо проще.

      Она уже лежала под одеялом в широченной кровати, отгородившись гитарой от ее второй половины. Видимо, на стоянке ей спать все-таки не понравилось.

      – Гитара – для понижения либидо? – повеселел Береславский.

      – Именно, – спокойно подтвердила воспитательница.

      Береславский выключил свет и тут вспомнил, что еще не пообщался с Василием, командиром первого экипажа и ответственным за казанские мероприятия. Он еще вполне мог позвонить.

      А поскольку в планы Ефима Аркадьевича не входило дважды раздеваться и одеваться – была бы его воля, он бы вообще никогда не делал ненужных повторяющихся работ, – Береславский снял только брюки. И то лишь потому, что еще не потерял надежду на благожелательный отклик мужененавистнической Татьяны Валериановны.

      Устроившись на своей, загитарной, половине, прислушался к ровному дыханию прелестницы. Однако взаимных амурных токов не ощутил абсолютно.

      На всякий случай – скорее для очистки совести, чтобы не обидно было потом вспоминать, – осторожно взял Татьяну Валериановну за пальцы левой руки.

      – Гитара, – сонно, но грозно заявила Татьяна Валериановна. Ефим отпустил пальцы.

      Ему уже тоже больше хотелось спать, чем приставать к женщинам, тем более – таким своеобразным способом. Но он еще успел подвести