Самый красивый кошмар (сборник). Светлана Алешина

Куракину?

      – Девушка, вы ответите за это, – предупредил меня Николай Федорович. – Я об всем сообщу в милицию.

      – Хорошо, сообщите, но нам тоже есть что рассказать сотрудникам правоохранительных органов, – спокойно сказал Валерий.

      Эта фраза насторожила Куракина, и он с опасением посмотрел на Гурьева.

      Шилов наконец остановил машину в одном из безлюдных закоулков, где на нас никто не мог обратить внимания.

      – Николай Федорович, отпираться бесполезно, – начала я, повернувшись к Куракину. – Мы уже убедились в ваших актерских данных, однако это вам не помогло. И не надо принимать вид несчастной овечки.

      – Я в самом деле абсолютно ничего не понимаю, – попытался убедить меня Куракин, но Валерий только шикнул на него, и Николай Федорович замолчал.

      – Мы все знаем о ваших планах, – продолжала я.

      – О вашей преступной деятельности тоже, – добавил Гурьев.

      – Зато сам я об этом ничего не знаю, – подал голос Николай Федорович.

      – Конечно, гораздо проще все отрицать, – ухмыльнулся Валерий. – Но с нами этот номер не пройдет. Вы знакомы с Екатериной Николаевной Золотовой?

      – С кем? – переспросил Куракин. – Что-то не припоминаю… А-а-а! Вот вы о ком! – неожиданно осенило его, и он уверенно ответил: – Знаком, но не столь близко, как вы, наверное, думаете.

      – Ваша фирма снимала помещение на пересечении Советской и Чапаева? – продолжил Валерка.

      – Да, несколько лет в этом здании располагался наш офис, – согласился с ним Николай Федорович. – А потом это помещение арендовала Екатерина Николаевна. Тогда-то мы с ней и познакомились.

      – Не только познакомились, но и поскандалили, – заметила я. – Не старайтесь делать вид, что вам совершенно ничего не известно. Вы даже угрожали Золотовой.

      – А-а-а, вот вы куда клоните, – догадался Николай Федорович. – А я все никак в толк не возьму, что вам от меня надо. Вы что, и в самом деле считаете, что мои разговоры с Золотовой можно считать угрозой?

      Куракин усмехнулся, исподлобья посмотрел на меня, я же растерялась: ну как еще можно назвать его приставания?

      – История с этим злополучным помещением на самом деле получилась не очень приятная, – сказал, неловко улыбаясь, Николай Федорович. – Мы претендовали на этот офис вдвоем. Мне не было никакого резона выезжать с выгодного места в центре города, но после пожара, о котором вы тоже, наверное, знаете, – Николай Федорович дождался моего кивка, – восстанавливать офис было бессмысленно.

      – Вы же сами обвинили Екатерину Николаевны в организации пожара, – напомнил Валерка.

      – Ребята, это же было буквально в первые дни, когда я еще не разобрался в ситуации, – бодро отреагировал Николай Федорович. – Тогда я был в отчаянном положении. Бизнес катился к чертовой матери. Мне надо было любыми путями сохранить это помещение, так как ничего лучше у меня на примете не было. Тогда я и сорвался на Золотовой, думал, что это она пошла даже на поджог. Я доставал ее