Кенгуру, или Я тебя не понимаю. Полина Полянич

усмехнулся. Завтра же всех надо предупредить, что вражду в банке не потерплю, пусть каждый честно выполняет свои обязанности, а если вы, господа, безнадёжно утратили форму, драйв, деловое чутье и способность улавливать происки конкурентов, то необходимо иметь смелость и теперь в этом сознаться.

      Но Юлия какова, как умеет себя подать! Она вошла в кабинет, и я на минуту замер, я её даже не узнал, просто обожгла красотой! Что-то во мне всколыхнулось, вспыхнуло, затрепетало и, отдавая болезненным эхом, свернулось калачиком в самой глубине. И причёску сделала выигрышную, лицо и шею открыла, а волосы так переплела, что глаз не оторвёшь. Я засмотрелся на неё, она это заметила и тут же повернула головку в профиль – удивительно, но и это было красиво. И так ракурс правильно выбирает, в полуоборот выставляет, знает, что ей идёт. При этом костюмчик – верх целомудрия. Даже не знаю, где таких делают. В личном деле написано: не замужем, и это было важно, но неужели у неё никого нет? У такой красавицы?

      Теперь я начинаю на себя злиться, что слишком много про неё думаю. Жизнь моя так сложилась, что с детства я нравился девочкам, потом женщинам и всегда с ними легко сходился и расставался. Отношения полов усвоил с детства, когда подростком уезжал на лето в деревню к деду.

      В сенокос, когда все собирались в поле, а вечерами жгли костры и пекли картошку, деревенские девчонки и мальчишки обнимались за стогами сена, было сладко и стыдно подсматривать за ними. Однажды я зашел в сараюшку, куда складывали траву для просушки и мешки с картошкой, там был мой двоюродный брат, крепкий пацан шестнадцати лет, он давно хвастал, что за это лето уже попробовал трёх девчонок, но Танька нравится ему больше всех. Я не знал, что мне делать, верить ему или нет? Мы даже поспорили и подрались.

      Сейчас понимаю, что Танька нравилась и мне. Я тогда неуклюже за ней ухаживал: то деревенскую работу помогал ей делать, то яблоки рвал и дарил девочке, хотя чего их дарить, яблок в селе и так, как грязи. Смешно и наивно, но всё равно трогательно. Она мне мило улыбалась, но ничего не говорила и не обещала.

      Серега, так звали моего брата, сказал мне, что позвал Татьяну в сарайку, и если я не верю, могу убедиться лично. Я и сам не знал, хочу видеть ЭТО, или не хочу, но любопытство оказалось сильнее, и когда они зашли туда, юркнул за ними. В сарайке была полутьма, но я хорошо разглядел, как брат подошёл к девочке, обнял её, притянул к себе и начал снимать с неё платьице, потом она расстелила его на сухой траве, быстро сняла трусики и легла на спину, согнув худенькие ножки в коленях. Лица её не было видно, но тело и тоненькие, как спички, ножки белели в темноте. От этих неожиданных для меня действий я оцепенел.

      – Так вот как это происходит! – наивно стучало в голове. Больше всего поразили откровенность происходящего и неприкрытая нагота девочки, но именно эта беззащитность вызывала прилив чувств и острое желание. Потом Серёга снял трусы, взял в руки свой набухший член и стал быстро двигать руками. Смотреть на это было стыдно и нестерпимо. Всё происходящее было не изведано и