Провинциальный детектив. Фридрих Незнанский

много, около ста. Целый цикл, который можно было бы назвать «какой я хочу казаться». Катя с видимым удовольствием копировала позы моделей из рекламы нижнего белья и парфюма, корчила уморительные рожицы, пытаясь соблазнить неведомого зрителя. Вот только фоном для всего этого «праздника детства» служили не роскошные апартаменты или берег морской, как на вдохновлявших ее снимках, а линялые обои в давно не подвергавшейся ремонту квартире. Может быть, в этой. Может, в любой другой.

      Были фотографии, явно сделанные на «мобильник». Это уже был другой жанр – репортаж. Компании подростков, накрашенных, цитируя Катину маму, как «клоуны из ночного кошмара». Одеты в черное – явно синтетические черные кружева, черные юбки, платки, шарфы. Крупные металлические украшения. Готы. Их много в городе. Было несколько фотографий ночных кладбищенских посиделок – на заднем плане угадывались покосившиеся памятники. Эти ребята предпочитали старые кладбища. Наверное, там атмосфера «погуще».

      Выделялась пара снимков на детской площадке. Две девочки дурачились на качелях. Катя и, наверное, Валя. Лицо подруги он видел только искаженным предсмертной судорогой и поэтому мог только предполагать с определенной долей уверенности.

      Да, да, именно «девочки», несмотря на наивный разврат торчащего из-под джинсов нижнего белья. В этот раз Катя, видимо, забыла «навести красоту» и была такой, какая есть – бледный северный ребенок, выросший вблизи кабельного завода. Панюшкина замутило при мысли, что сейчас это изрезанное в клочья тело в холодильнике у судмедэкспертов. Да, наверное, правду говорят в отделе, ему недостает опыта. Впрочем, это как раз поправимо. Рано или поздно он наберется достаточно опыта, чтобы не реагировать ни на что. А пока приходится внутренне содрогаться.

      Быстро пролистав папку «фотки», Панюшкин пришел к выводу, что здесь зацепиться не за что. Была еще папка «картинки». «Кликнув» пару раз, он понял, что и тут ловить нечего. Явно скачанные из Интернета (она еще в сеть с этого агрегата выходила!) фотографии голливудских звезд и известных фотомоделей. Противоречивая она была девушка, эта Катя. «Розовопестрый» гламур плохо сочетался с идеологией готов. Хотя, какая тут может быть идеология? Подросток – он и есть подросток. Хочется любви, красоты и еще быть непохожим на других. Это – главная мотивация. Только почему-то именно непреклонное стремление выделиться, как правило, делает их всех одинаковыми. Рано или поздно Катя поняла бы это сама. Но уже не поймет.

      Из соседней комнаты послышался шум. Видимо, Вера Васильевна проснулась. Надо бы подойти к ней.

      Но Панюшкин все же решил до конца разобраться с нехитрыми интеллектуальными накоплениями девочки. Было еще несколько папок, связанных, судя по всему, со школой. «Все-таки она не только балду била, еще уроки иногда делала», – мелькнула мысль. Их открывать Панюшкин не стал. Решил, что, в крайнем случае, потом глянет. Его внимание привлекла папка со странным названием – наверное, в момент ее создания Кате захотелось