Тепло родного порога. Юрий Соловьёв

фото родных.

      Им приятно увидеть живых.

      Под разрушенный храм,

      Я пришёл в гости к вам,

      Не сердитесь, я выпью сто грамм.

      Я хожу по родимой земле,

      Где тропинки забыли мой след.

      За оврагом ручей,

      Лучше громких речей,

      Прожурчит мне негромко: «Я – чей?»

      Да будет мир среди людей!

      Да будет мир среди людей!

      Да будет мир среди людей,

      где каждый:

      стар и млад,

      Свою улыбку подарить

      соседу будет рад.

      Слова от сердца,

      от души

      Распустятся в домах

      И,

      в миг цветенья,

      малыши

      Забудут боль и страх.

      Забудут люди о войне,

      О корысти в делах.

      И Бог мой улыбнется мне,

      и Будда,

      и Аллах!

      Мадонна городской помойки

      Дочь проститутки и бомжа,

      Девчонка с городской помойки,

      К своей груди дитя прижав,

      На пропитание деньжат

      Просила у людей неловко.

      В пустую баночку у ног

      Швыряли найденную мелочь

      В карманах, кто нащупать мог.

      И обходили, кто не мог

      Лавируя в толпе умело.

      Поток безликих горожан

      Смеялся, бормотал проклятья.

      Неоновый манил Ашан.

      Трамвай по рельсам дребезжал.

      Бомжы, реклама, куртки, платья…

      Одна…

      С ребенком на руках…

      …………………………………

      Сопя толкались человеки,

      В пакетах, сумках и тюках.

      Не реагируя никак,

      И скромно опуская веки.

      Дочь проститутки и бомжа,

      Мадонна городской помойки

      К своей груди Христа прижав

      На пропитание деньжат

      Просила у людей неловко.

      …………………………………….

      Ноябрь…

      Скоро Новый Год.

      Метро.

      Христос.

      И наш народ.

      «С высот небесной мерзлоты…»

      С высот небесной мерзлоты

      Слепые окна небоскрёбов

      Швыряют в чёрные сугробы

      Окурки вечной суеты.

      Без-раз-ли-чи-е

      Белыми хлопьями снег

      Медленно падает вниз,

      Где в припорошенный след

      Втоптан осиновый лист.

      Желтый на свежем снегу

      Старый, морщинистый лист,

      Умер у всех на виду

      И под ногами раскис.

      – Чей этот «старец»?

      – Ничей.

      – Жить бы и жить,

      А вот нет.

      И разровняет ручей

      Кем-то оставленный след.

      В коме

      Он в коме…

      Катается в горле ком

      И горло от жалости сжалось.

      Считаю, не веря, минуты тайком,

      – ох, сколько их там осталось?..

      Не верю, что папа на небо уйдет

      Не попрощавшись с сыном:

      Откроет глаза… и хотя бы мигнет,

      – живи