Тепло родного порога. Юрий Соловьёв

anza>

      Помню детство…

      В дымке розовой

      в лес ходили по весне,

      капал в банку сок березовый,

      на полянах таял снег.

      Пил студеный сок из горлышка,

      слушал теньканье синиц

      и, глаза прищурив, солнышко

      видел в радуге ресниц.

      Что бы представить, как жили в те времена в деревне, какие были взаимоотношения между людьми, нужно немного углубиться в историю. Начало 60-х, прошло 15 лет после окончания войны. Из тех мужиков, кто ушёл на фронт, вернулись единицы. Старики, женщины и дети, сумевшие выжить в семнадцатимесячной фашистской оккупации, видели в вернувшихся настоящих героев.

      Оба моих дедушки, Соловьев Андрей Степанович и Спиридоненков Николай Степанович вернулись с войны в офицерских званиях с орденами и медалями. Вот только пожить Андрею Степановичу, после войны не довелось, в 1948 году в возрасте 35 лет, оставив жену с тремя детьми, он умер от ран.

      Хорошо лежать на печке,

      Слушать папину гармонь,

      Представлять, как в нашей речке

      Воду пьёт из песни конь.

      В рушниках в углу икона,

      Фото в рамках на стене…

      Сколько их ушло из дома

      И погибло на войне.

      В 1965 году родители забрали меня к себе, в то время отца перевели на новое место службы в город Спасск-Рязанск. Рязанщина, родина Сергея Есенина… Половодье на Оке, заливные луга, сосновые боры… Спасск-Рязанск – небольшой провинциальный городок, стоящий на высоком берегу протоки Оки. Дома с резными наличниками утопают в зелени, кругом сады, размеренное неторопливое течение жизни. В этом городке прошло моё детство, с купанием на Оке, с поездками на речном трамвайчике на другую сторону реки на Старую Рязань, с учёбой до 9 класса в школе.

      Но «цыганская» жизнь не даёт расслабиться, в 1977 году судьба закидывает отца, ну и нас конечно, к новому месту службы на южный берег Ледовитого океана, в город Тикси. Если быть точнее, то до самого Тикси, от военного городка нужно было ещё проехать километров десять.

      Лентой

      Флюоресцентно-искристой

      Северное сияние

      Плывет над Тикси.

      Спят корабли

      В порту

      Льдами стиснутые,

      Отбрасывая тень

      Фиолетовую.

      Хрустит наст

      Под ногами

      Пайковыми галетами

      Ожерелье звёзд

      Сияет ярко,

      Неистово.

      Сопки во тьме

      Далёкие,

      В реальности

      Близкие.

      Арктика… Ультрамариновое море Лаптевых, стелящиеся заросли карликовой берёзы под шляпками подберёзовиков, студёные речки с одним общим названием Снежинки, заснеженные сопки с антеннами радиолокационных станций на вершинах. Особое братство людей оторванных от цивилизации мегаполисов.

      Окончив школу, в 1978 году, по стопам отца, поступил в Череповецкое высшее военное училище радиоэлектроники.

      Мне постоянно везло с окружающей меня природой, лагеря и полевые выходы, где мы обучались военным премудростям, располагались в девственно-чистых сосновых лесах. А река Шексна?!! А Рыбинское водохранилище?!! Места, воспетые Николаем Рубцовым, зачаровывали и восхищали.

      Получив воинское звание лейтенант, и на тот момент, уже обзаведясь семьёй, убыл из Вологодчины к первому месту службы, на станцию Дивизионная, близь Улан-Удэ столицы Бурятии.

      Тринадцать лет прожитых в Забайкалье, это особый период в моей жизни.

      Сиреневые сопки по весне покрытые нежным багульником, лоскутное одеяло тайги в начале осени, Байкал, Селенга, бурятские степи с особым ароматом трав, суровые морозные зимы и жаркое солнце над головой летом. Шашлыки на сопках с друзьями и семьей, выезды на заготовку кедрового ореха и брусники в тайгу, походы за грибами и рыбалка. И, конечно, служба от командира взвода до начальника командного пункта полка.

      После Забайкалья продолжил службу в Кантемировской дивизии, дислоцированной в славном городе Наро-Фоминск. В 2002 году уволился из рядов вооруженных сил Российской Федерации в звании майор – запаса.

      Отсутствие свободного времени и постоянный напряженный график службы не способствовал, по видимому, раскрытию творческих способностей. Но те впечатления, чувства и эмоции, скопившиеся во мне, как неподвластная стихия, прорвали сдерживающую плотину текущей рутины и хлынули в образовавшийся проём… Я начал писать стихи.

      Мой край забытых Богом деревень

      Тепло родного порога

      С наслаждением пью на родимом крылечке

      Свежий воздух зари, как берёзовый сок.

      За оврагом туман обнимается с речкой —

      Еле слышен довольный