Патриаршие 100 лет спустя. Татьяна Цветкова

тела попробовать попоститься. Сегодня начиналась последняя неделя Великого поста, так называемая, Страстная. Девушка была далека от церкви, но почему-то ей очень захотелось попробовать отказаться от мяса и молочных продуктов на целую неделю. Странно, однако, что именно она выбрала для встречи с подругой мясной ресторан. Цифра «800» в названии не что иное, как температура печи, в которой готовится мясо.

      – Ты что будешь? – вывела ее из раздумий подруга.

      – Не знаю, – пожала плечами блондинка.

      Ее звали Маргарита. Удивительно, что именно Маргаритой ее с детства именовали. Не сокращали по русской традиции в Риту, как редуцируют все самые красивые и поэтичные имена – Екатерину в Катю, Анастасию в Настю, Мария в Машу.

      Милана заказала тако с креветками и свежевыжатый апельсиновый сок.

      – Мне тоже тако, но с авокадо, – попросила Маргарита. – И бокал мартини, пожалуйста, – она добродушно улыбнулась официанту.

      – Ну что, ты выбрала купальник? – спросила Милана, отложив телефон.

      – Да, сейчас покажу, – ответила Маргарита, в свою очередь доставая свой из сумочки.

      В Москве в начале апреля по традиции, еще не старой, но укоренившейся за последние несколько лет, шел снег, но Маргарита собиралась на отдых в Таиланд.

      – Сколько стоит? – спросила Милана, разглядывая красный сдельный купальник.

      – Я еще не купила. Честно говоря, нет денег, все потратила на билеты.

      – Ты же говорила, он тебе билеты купит! – подняла брови Милана.

      – Он сказал, что потом отдаст, после возвращения.

      – И ты, получается, остаешься в другой стране без денег, с этим мужиком, которого знаешь… сколько? Три недели?

      – Не знаю, что делать, но мне уже так хочется хоть с кем-то быть…

      За обсуждением личной жизни Маргариты, которая заняла бы десяти минут если бы не фантазия девушек, прошел час.

      Хостес незаметно возникла у столика и широко улыбаясь пригласила подруг:

      – На дегустацию вам нужно будет пересесть за тот широкий стол.

      – Да, конечно, – застигнутая врасплох, засуетилась Милана.

      – Только, может быть, вначале оплатить ваш заказ? – напомнила хостес сквозь ту же широкую, словно наклеенную, улыбку.

      – А мы и забыли, наверное, подумали, что нас тут сегодня только угощают, – призналась Маргарита, обезоруживая своей искренностью.

      Выражение лица хостес не изменилось, а вот официант, стоявший со счетом за ее правым плечом, уже во второй раз подумал, что не отказался бы от номера телефона этой красивой блондинки, с загадочным светом в глазах.

      Сомелье сидел во главе стола. Он орудовал бокалами, как шарами для жонглирования. Наливал красное вино, не проронив ни капли, поднимал на свет, показывал, как нужно вдыхать его аромат, и передавал сидящим за столом.

      Слева от него расположился мужчина в сером костюме и очках, который никак не мог найти удобное положение – ерзал на стуле, брал портфель, проверял что-то, ставил на место. Дальше сидела женщина, внешность которой сразу бросалась в глаза. У нее были светлые волосы, но неестественной желтизны, или даже белизны и красные губы. И колье на шее, которое напоминало ошейник. Дальше – дама лет шестидесяти, самая старшая из собравшихся, она очевидно, была владелицей ресторана, переделанного из столовой, поэтому не обращала внимания на общество, а интересовалась только качеством и ценой представляемой продукции, раздумывая стоит ли она ее вложений.

      По правую руку от сомелье сидели Милана и Маргарита. И наконец во главе другой части стола, мужчина с отсутствующим выражением лица. Маргарита даже чувствовала страх, что своим присутствием может помешать ему в его размышлениях непонятно, о чем.

      – Что такое вино? – сомелье замолчал, окидывая всех игривым взглядом. – Ну же, друзья, как бы вы его охарактеризовали?

      – Алкогольный напиток, – сказала дама-директор, и у нее оказался удивительно низкий голос.

      – Да, без сомнения, – сомелье поощрительно кивнул. – Но давайте отложим банальности для википедии.

      – Вино – это жизнь, – вдруг выпалила женщина с бело-желтыми волосами, радуясь, словно, выиграла лотерею.

      – Прекрасно, – снисходительно улыбнулся сомелье. – Не что иное, как жизнь. А что еще?