Укрощение строптивых. Из цикла «Черезполосица». Аркадий Макаров

ction>

      Для любого писателя, а провинциального тем более, работа сторожем где-нибудь в тихом месте, – самое то! Правда, смотря, что вкладывать в понятие «провинциальный: вот Шолохов – писатель провинциальный, или как?

      На охранной, сторожевой работе уединение идеальное, ночного времени столько, что иногда глаза слезятся от воспоминаний затраченной жизни на пустяки, на ловлю улетающей птицы удачи, которая потом оказывается, в лучшем случае сереньким воробышком, а иногда ухватишь хвост, а это ядовитый злой шершень. Правда, зарплата маленькая, но гораздо выше, чем месячные гонорары какого-нибудь классика из центра. Вот и живёшь как-нибудь, что Бог послал…

      …Встречаю на шумной улице Ивана Евсеенко. После переезда в наш стольный град Воронеж из тихого Тамбова, для меня все улицы Воронежа кажутся шумными. А Плехановская тем более. Вечер. Озабоченный завтрашним днём народ наш по сторонам не смотрит. А, чего любопытничать? Пустое дело! Скорее втиснуться в маршрутку – и ты дома, у родного очага, отужинать бы скорее, и к телеку на занимательные передачи «про это». А, может быть, и «про то». У каждого своя думка на вечер, каждый свою копну молотит. Жизнь, одним словом.

      – Иван! – я чуть не врезался в него со всего маху: спешу на дежурство в дом под одиноким вязом на Никитинской 22. Там Дом воронежских писателей. Быть сторожем в нём не зазорно. Вот и спешу встретиться с творческим народом, которому этот дом роднее собственного. Писательские посиделки – не просто время провождение, а работа, своеобразный творческий процесс, где можно товарища выслушать и самому похвастаться написанным. Потому там по вечерам всегда можно отвести душу с хорошим собеседником.

      Потому и спешу.

      – Иван! Вот так встреча! Не видел тебя сто лет! Здорово!

      Я действительно как переехал из Тамбова, ещё с Евсеенко не встречался. У меня с ним были не такие уж приятельские отношения, чтобы хлопать по плечу, но довольно товарищеские, чтобы разговаривать на «ты».

      Иван Иванович, работая главным редактором журнала «Подъём», меня охотно публиковал, хотя был по-редакторски: и требовательным, и внимательным читателем, творческие промахи замечал, как никто, но удачам радовался.

      Конец рабочего дня, народ толпится, не поговоришь. У Ивана взгляд рассеянный, чем-то занят своим, глубоким, но улыбается с добринкой:

      – Как выходит на новом месте?