Центурион. Саймон Скэрроу

из иллирийцев прорычал:

      – Тот выродок его убил. Все, не жить ему!

      С гвалтом разгневанных, взывающих к мести голосов толпа разделилась надвое – велиты против легионеров. По обе стороны стиснутые кулаки, прочно упертые ноги; плечи, напрягшиеся в готовности ринуться в драку. Макрон, решительно встав между обеими стенками, вскинул руки.

      – А ну, стоять! Хватит! Держать дистанцию, я кому сказал! – Со свирепым лицом он смотрел то в одну, то в другую сторону: мол, только попробуйте ослушаться. – Центурион! – кивнул он Цимберу. – Уводите своих людей обратно в лагерь, быстрее!

      – Слушаю!

      Цимбер, салютнув, пихнул ближайшего по направлению ворот:

      – А ну, пошли! Давайте, давайте! Покуролесили, и будет!

      Сердитыми толчками он сбивал негодующих легионеров в кучу, прочь от таверны и лежащего на улице тела. Кто-то из иллирийцев крикнул им вслед:

      – Ничего, мы еще встретимся! Поквитаемся с вами за Мената!

      – А ну, тихо! – прикрикнул Макрон. – Закрыть рты! Центурион Катон?

      – Слушаю!

      Катон встал, отирая запачканные кровью руки о тунику.

      – Дать легионерам фору, затем вести наших обратно в лагерь. И смотреть, чтобы с арестованным ничего не случилось.

      – Как быть с Менатом?

      – Его тоже взять. Санитарам из лазарета готовить тело к погребению.

      Ожидая, когда легионеры отдалятся на безопасное расстояние, Катон подобрался к Макрону и тихо заговорил:

      – Пахнет скверно. Не хватало еще, чтобы когорта выходила в поход с зубом на легион, а он – на нас.

      – Да, правильно все, – мрачно согласился Макрон. – И Криспу со смертью нашего человека тоже жизни не будет.

      – А что его ждет?

      – За то, что зарезал своего? – Макрон лишь досадливо махнул рукой. – Приговорят к смерти, тут и к гадалке не ходи. Причем не думаю, что казнь Криспа положит всему этому конец.

      – Вот как?

      – Сам знаешь, каково оно, когда враждуют меж собой солдаты. Тут и в одном-то подразделении хлопот не оберешься. А уж если пойдет раздор между Десятым и Второй Иллирийской, тут уж… Помяни мое слово. – Макрон тяжело вздохнул. – Ладно. Мне сейчас писать донесение, чтоб его, проконсулу, и завтра с утра первым делом к нему. Так что я пошел. А ты еще чуток повремени и уж тогда веди наших ребят.

      – Слушаюсь.

      – Ну давай, Катон. До встречи.

      Проводив взглядом Макрона, Катон посмотрел на тело, лежащее возле ног. Кампания еще и не начиналась, а армия уже потеряла двоих. Хуже того: если прав Макрон, одна лишь пьяная ссора может отравленной занозой засесть в сердцах людей. И это тогда, когда весь ум, вся рассудительность должны быть направлены на поражение парфян, а не на собственные распри.

      Глава 3

      Тело кавалериста было помещено на похоронные носилки, которые товарищи перед рассветом отнесли к погребальному костру. Костер был сооружен невдалеке от лагерных ворот. В почетный караул умершего солдата стала его центурия, а вообще проститься пришла почти