Сеятель Ветра. Майя Лидия Коссаковская

Полынь.

      – Да.

      – Люблю это! – закричал конь, переходя в галоп. Свист ветра в ушах Фрэя перешел в рев, звезды превратились в золотой серпантин, а скорость вбила выдох назад в легкие.

      «Я люблю это значительно меньше, чем он», – успел подумать ангел, пока конь не ударился в волну. Даймон был уверен, что стиснул зубы, но среди гула и грохота ему казалось, что он слышал собственный крик. Его затопила волна призрачного, сияющего аквамарина. Вибрирующая энергия проникала в него, он чувствовал пульсацию силы, словно падал в самое сердце гигантского существа. В голове проносились тысячи мыслей, но ни на одной он не смог сосредоточиться и понял, что ни одна не принадлежит ему. Невольно он закрыл глаза, поскольку вихрь серебристой зелени, появляющийся из ничего и проносящийся со свистом в аквамариновом сиянии, явно намерен поглотить его вместе с конем. Когда он уверился, что пройти не удастся, ощутил удар лошадиных копыт о твердую поверхность.

      Он открыл глаза. Вид территорий Вне-времени компенсировал неприятные ощущения, связанные с переходом границы. Даймон любил смотреть на могучие махины, которые с незапамятных времен приводят в движение Вселенную. Огромные зубчатые колеса вращались, тихо поскрипывая. Деревянные колышки, хотя старые и потертые, с удивительным совершенством входили один в другой, натягивая ремни. Система передач и лебедки работала безупречно, натянутые тросы поднимали и опускали гири, рычаги всегда попадали в нужные места. Ангелы, назначенные обслуживать машины, часто жаловались, что механизм устарел, но это были необоснованные жалобы. Замысловатое, монументальное оборудование не ломалось никогда и требовало чуть ли не минимального обслуживания. Неутомимые в своем беспрерывном движении, они определяли траекторию звезд и планет, вращали космические зубья без малейшего отклонения или ошибки. Колеса, оси и перекладины тянулись до самого горизонта, создавая гигантский механизм, для обслуживания которого, как ни странно, не требовалось много крылатых. Естественно, включая работающих на внутренней стороне, непосредственно при небесных телах, их количество возрастало до миллиарда, хотя после пересечения границы Вне-времени можно путешествовать много дней и не встретить ни одного ангела.

      Даймон смотрел на старые машины с симпатией. Их вид всегда его успокаивал, позволял снова поверить в величие и целесообразность замыслов Божьих. В работу, которую он делал, и такие минуты имели свою ценность. Деревянные колеса равномерно лязгали, ремни скрипели. Насыщенный дымкой воздух озарялся сиянием, не имеющим конкретного источника. Горизонт был невыразительной линией среди перламутровых и оранжевых испарений. Маслянистые отблески преломлялись на темном скользком дереве. Стук копыт Полыни стал тихим и глухим. Наездник и конь отбрасывали бледную, размытую тень.

      – Место спокойней, чем это, существует в воображении самодовольного лицемера, – буркнул Фрэй. – Начинаю надеяться, что наш инстинкт охотника – это только атака мании преследования.

      – Точно, –