Хроники Раздолбая. Павел Санаев

маминой жизни, и смертельно с ним поссорился. Получалось, порядочность условна, а раз так – выходило, что Мартин прав, и честнее всего признаться себе в этом сразу. Какой смысл держаться за принципы, если знаешь, что в определенных обстоятельствах нарушишь их все равно?

      – Допустим, я с тобой соглашусь… – заговорил Раздолбай, со страхом чувствуя, что вот-вот откроет тайну, которая испортит его мнение о себе самом и об окружающих людях. – Представь, что я оставил на вешалке пиджак, в котором лежат пять тысяч. Мы с Валерой на минуту вышли. Ты возьмешь деньги?

      – Не возьму пять, не возьму десять, не возьму сто, потому что у меня нет в них нужды и они ничего не изменят в моей жизни, – ответил Мартин. – Но если бы на вокзале в Риге я должен был отдать пять тысяч, которых у меня нет, или иначе меня убьют уголовники, то я взял бы их из твоего пиджака. Станешь уверять меня, что ты бы не взял и выбрал смерть?

      – Не знаю… Я бы у кого-то занял…

      – Представь, что ты и так занял, продал все, что было, и собрал пять тысяч. Ты везешь их в Ригу, чтобы отдать бандитам, которые убьют тебя, если ты им не привезешь. По дороге на вокзал тебя обокрали в метро, и ты заметил это только в вагоне. Теперь украсть самому – твой единственный шанс. Пять тысяч торчат из моего пиджака. Утром без денег – смерть. Ты возьмешь?

      – Наверное, возьму, но постараюсь потом как-то вернуть… – юлил Раздолбай, из последних сил цепляясь за остатки принципов.

      – Потом вернуть будет дико поздно. Представь, что эти деньги я вез маме на операцию, о чем рассказал тебе за чаем. Ты точно знаешь, что без них она умрет, но если ты не украдешь их – тебя самого убьют завтра утром. Я вышел из купе. Твои действия?

      Мартин обладал большой силой внушения, потому что Раздолбай ощущал себя так, словно в самом деле находился перед суровым выбором – смерть или кража, влекущая смерть кого-то другого. Он не мог отмахнуться и перевести все в шутку – он должен был дать ответ, но не способен был ответить даже самому себе, и от этого в его душе что-то разламывалось на колючие рваные части. Он словно окаменел, на висках выступила испарина.

      – Похоже, ты грузанул бойца, – вмешался Валера и дружелюбно хлопнул Раздолбая по плечу. – Представь, что я одолжил тебе пять штук, и расслабься.

      – Не надо сводить к фиглярству психологический опыт, – жестко сказал Мартин. – Человек считает себя порядочным, а я хочу помочь ему понять свою суть. Можешь тоже включиться и подумать над выбором вместе с ним.

      – Над каким выбором? Украсть у тебя пять штук или получить перо от бандитов? Украду, конечно! Мама твоя перекукует без операции – все равно она меня не любит, говорит, что я тебя приучил к водке.

      – К водке приучил дико. Но все-таки подумай серьезно.

      – Я серьезно. Все эти балансы давно известны – умри ты сегодня, а я завтра; порядочный человек – тот, кто ради малой выгоды не сделает большой подлости, и так далее. Сам знаешь, что в подобной ситуации любой человек украдет.

      – Я хочу, чтобы он в этом честно