Трое из Леса. Трилогия. Юрий Никитин

лице степняка ширилась…

      Свистнула стрела. Олег отшатнулся, а степняк замер с выпученными глазами. Стрела пробила кадык, острие высунулось с другой стороны.

      Олег крикнул отчаянно:

      – Тарх, беги!

      Таргитай отпрыгнул, спасаясь от смертельного удара, поскользнулся на разбитых черепках. Ударился о край кадушки так, что от боли перехватило дух. На миг над ним мелькнуло торжествующее горбоносое лицо с хищными круглыми, как у совы, глазами.

      Таргитай откатился, отбежал на четвереньках. Когда рискнул вскочить, смуглолицый убегал, прыгая в разные стороны. Мрак сыпал проклятиями, натягивал тетиву. Три стрелы просвистели мимо, степняк как-то угадывал, в какой миг человек в волчьей шкуре разожмет пальцы. Четвертая стрела вонзилась в плечо, но степняк добежал до коней, прыгнул с разбегу, низкорослая лошадка сразу ринулась в галоп.

      Мрак поспешно наложил новую стрелу, но горбоносый тут же соскользнул на другую сторону лошади. На миг мелькнули пальцы, вцепившиеся в цветную попону, под брюхом в ременной петле колыхалась подошва сапога из сыромятной кожи.

      – Стреляй! – заорал Олег. – Стреляй! Это плохой человек!

      – Но я могу убить хорошую лошадь…

      – Так убей! Не дай уйти!

      Стрела сорвалась с тетивы, с чмоканьем ударила коню в левый бок. Степняк снова появился верхом. В руке у него был нож, которым тыкал в шею лошади, заставляя бежать быстрее. Бритая голова жутко блестела под солнцем.

      Мрак наложил стрелу, поколебался, опустил лук. Не достать… Олег подбежал к Степану, побелел, не зная, что делать. Степан исходил кровью, истыканный для забавы стрелами, прибитый с руками крестом к двери его же кузни. Лицо было странное, Олег в ужасе отшатнулся: у Степана были срезаны веки!

      – Да, – прошептал Степан, – чтобы я не закрыл глаза… чтобы все видел…

      – Степан, потерпи! Я сейчас тебя сниму. Я волхв, умею врачевать!

      – Ящер меня поврачует, – прохрипел Степан. – Я мирный… никогда никого… но прошу вас… заклинаю богами – отомстите!

      Изо рта потекла струйка крови. Он кашлянул, дернулся на распятых руках и затих, тяжело провиснув. Глаза с обрезанными веками застыли, глядя в одну точку.

      Таргитай, плача навзрыд, прижимал к груди неподвижную Зарину, тормошил, целовал бледное лицо. Рядом ползала, не в силах подняться, Снежана. Она не замечала своей наготы, выла жутким нечеловеческим голосом. Олег торопливо вбежал в землянку, вылетел оттуда, как выпущенная рукой Мрака стрела. Лицо его было страшным.

      – Как можно такое с детьми?

      Мрак шагал через убитых и раненых степняков, его железная секира покачивалась в ладони. Первым добил толстяка, что пытался ползти со стрелой в горле, потом секира поднималась и падала, круша черепа живых и мертвых. Улыбка на жестоком лице Мрака становилась шире, глаза по-волчьи блестели, он тяжело и часто дышал.

      Когда подошел к самому рослому, добротно одетому степняку, что корчился с его стрелой в груди, Мрак пинком перевернул