Новая Зона. Лики Януса. Григорий Елисеев

идущего слева прицельным выстрелом в голову. Ударная сила отбросила тело, словно тряпичную куклу, протащив мертвеца по асфальту. Последний из уцелевших адептов несколько секунд отупело глядел на труп своего товарища, а затем бросился бежать не разбирая дороги. Перекрестие прицела медленно навелось на его спину. А затем человеческая фигурка в черном словно налетела на невидимую преграду. Вскрикнув, солдат организации попытался вырваться из смертельной ловушки, но забывших постулат «В Зоне бегать – смерти подобно» почти всегда ждала одна и та же участь. Раскинув руки в стороны, боец «Обсидиана» приподнялся над землей, не в силах пошевелиться. Хирам не видел его глаз, но был уверен, что в них застыл животный ужас, смешанный с чудовищной мукой. Одна за другой конечности адепта выгнулись и с хрустом переломились, затем треснула шея, и свернутая голова повисла под неестественным углом. Дальнейшее наблюдать Хирам не собирался. Он и так прекрасно знал, что делает с человеком подобная гравитационная аномалия. Бойцу «Обсидиана» еще повезло, и он умер относительно быстро, а не был вынужден вопить от адской боли, будучи медленно сминаем многократно усилившимся давлением.

      Хирам отлип от оптического прицела и несколько раз моргнул. Как и всегда после расправы над противниками, он не чувствовал какого-либо удовлетворения. Только холодную сосредоточенность и отрешенность, словно наблюдал за всем со стороны. Задача выполнена, и это главное. Остальное не должно его волновать. На душе вновь стало пусто, и эту пустоту могло заполнить лишь одно. То, чем любой приверженец «Обелиска» должен был заниматься все свое свободное от обязанностей время.

      – Это Колчан, – объявил Хирам в интегрированный микрофон. – Все цели уничтожены, повторяю, все цели уничтожены.

      Не дожидаясь ответа, бывший фанатик стащил с головы наушники и поднялся с расстеленного у окна брезента. Затем прошел на середину комнаты и опустился на растрескавшийся сухой паркет. Его ладони легли на колени, и Хирам запрокинул голову, глядя на нарисованный им над кроватью неровный кристалл. Только одно могло заполнить эту бездонную пустоту в его душе, и Хирам закрыл глаза.

      – Истина в единстве… – нараспев начал он.

* * *

      Громада сгоревшего дома нависала над улицей мрачной черной тенью. Длинная девятиэтажка выгорела полностью, превратившись в обугленный скелет из стали и бетона. Пустые глазницы окон вели в темные разрушенные квартиры, ставшие могилами для своих обитателей. Роман смотрел на уничтоженное пожаром здание, стоя на другой стороне дороги, и понимал, что вряд ли за все эти годы хоть кто-то из сталкеров рискнул приблизиться к этому жуткому месту. Даже сейчас по спине Нестерова пробегал неприятный холодок от одного взгляда на строение, остающееся погруженным в сумрак в самый погожий солнечный день. В памяти вновь всплыло зарево гигантского пожара, пожирающего дом, треск пламени, запах гари. Густой черный дым, поднимающийся в оранжевое, искаженное аномальным огнем небо, и слезы, текущие по