Любовница своего бывшего мужа. Ашира Хаан

поехали сейчас? – загорелся Егор.

      – Ночью?!

      – Не хочешь?

      – Конечно, хочу!

      Он резко свернул, проехал два узких переулка, и впереди открылось темное, тяжелое, глубоко дышащее в ночи море. Я открыла окно и глубоко вдохнула его запах. Даже если бы я очень постаралась, я бы не смогла перестать улыбаться.

      Егор покосился на меня:

      – Ты правда очень изменилась. Стала такая… женственная. Тебе идет эта роковая брюнетистость.

      Вообще-то это цвет красного дерева, и я просто закрашиваю седину, но ему об этом знать необязательно.

      – Ты волшебно похорошела, – продолжал разливаться соловьем Егор. Слишком много сиропа на мой вкус.

      – Ты уже это говорил.

      – Я все еще восхищен.

      – Жаль, мои весы не столь восхищены, как ты.

      – Не знаю, не знаю. Худой ты бы стала как все, а сейчас просто богиня. И выглядишь очень стильно, такая темная зрелая сексуальность…

      Мы подрулили к расхлябанным фанерным домикам пляжного бара, «Мазда» притерлась к краю дороги, и Егор повернулся ко мне, не спеша выходить из машины.

      – У тебя только тут помада размазалась… – Он провел пальцем по моей щеке, остановившись у края губ, и голос его стал хриплым.

      Сразу тысяча мыслей пронеслось у меня в голове – Егор все-таки ко мне подкатывает, мне не показалось! И еще – хорошая помада от еды и питья не смазывается, надо еще такую же купить, только потемнее. И еще – а ведь смазал мне помаду Антон! От его неожиданного поцелуя никакая суперстойкость не помогла.

      Егор уже перегнулся через рычаг скоростей, его глаза блестели в темноте. И почему-то мысль целоваться со вторым мужчиной за вечер поверх помады, размазанной первым, показалась мне крайне неуютной.

      – Ой, море! – Я распахнула дверцу и выскочила на воздух. Тонкие каблуки тут же увязли в песке. Роскошно я, должно быть, выгляжу – как настоящая русская, которая приперлась на пляж в вечернем платье и на шпильках. Очень хотелось потрогать воду, но идти по песку в этих туфлях было невозможно. Если их снять, я останусь в чулках – тоже то еще удовольствие. Так и осталась стоять на месте и с тоской смотреть на шуршащий прибой – такой близкий и такой недостижимый.

      Егор, наверное, как-то справился с разочарованием, вышел из машины и встал рядом, тоже глядя на могучее темное море, в вечном ритме вгрызающееся в песчаный берег.

      – Чего бывший от тебя хочет?

      Я пожала плечами, чувствуя покой и умиротворение, веющие от моря.

      – Вы не общаетесь?

      – Нет, после развода даже не разговаривали ни разу.

      – Странно. Мне Ленка говорила, он все то лето, уходя с пьянок, говорил, что к тебе едет. Удивлялась еще, зачем вы тогда развелись, если все равно…

      Спим. Если мы все равно спим. Но мы не спали.

      – Врал, – коротко отозвалась я. Вот что он умеет в совершенстве – врать, пускать пыль в глаза и выворачивать слова наизнанку.

      Ветер нагнал