Чёрный трон. Роджер Желязны

протиснулась между нами, перебралась с кормы на нос и замерла там в согнутом положении. Время от времени она делала какие-то жесты, которые коротышка вроде бы понимал – по крайней мере после каждого он немного менял наш курс.

      – Петерс, – вдруг сказал он. – Дирк Петерс, ваш покорный слуга. А руки пожмем друг другу в более благоприятный момент.

      Я хмыкнул.

      – А вы, как вижу, уже знаете мое имя.

      – Верно, – лаконично отозвался он.

      На протяжении нескольких гребков я ждал, что он разовьет эту тему, но он молчал. Туман никак не редел. Обезьяна снова сделала какой-то жест.

      – Круто налево. Нужно вдвоем. Я буду потравливать, а вы налегайте, – велел Дирк.

      Я подчинился. Когда мы легли на правильный курс и стали грести как прежде, я спросил:

      – А куда мы, собственно, направляемся?

      Он ответил не сразу. Мы успели дважды погрузить весла в воду, прежде чем он промолвил:

      – На одном корабле есть джентльмен, который изъявляет большое желание повидаться с вами. Сказанный джентльмен послал нас с Эмерсоном на берег – проследить, чтоб с вами чего не случилось.

      – Похоже, уйма людей в курсе того, кто я такой, куда и когда я намерен идти.

      Петерс солидно кивнул.

      – Да, похоже на то.

      Спустя короткое время обезьяна издала низкий звук и стала возбужденно подпрыгивать на месте.

      – В чем дело, Эмерсон? – спросил Дирк, потом встревоженно заахал. Мы стали поспешно табанить.

      Послышались какие-то странные звуки, справа по борту в тумане появился огромный темный корпус – это был тот самый корабль, с которого высадились мои преследователи. Мы быстро разворачивались, однако я успел разглядеть надпись на борту – «Вечерняя звезда».

      Мы по инерции еще приближались к борту корабля, и через освещенный иллюминатор над полуютом я вдруг увидел знакомую обожаемую фигуру – Анни! Она стояла у борта и смотрела в туман, но даже не повернула голову в мою сторону. Что-то в ее движениях и в выражении лица подсказывало мне, что она не в себе – стоит как во сне или в трансе, словно чем-то опоенная. Эти замедленные движения, отсутствующий вид…

      Тут на ее плечо упала тяжелая рука и оттащила от стекла. Мгновение спустя занавеска задернулась, свет погас. Моя Анни исчезла.

      Я глухо застонал, выпустил из рук весло и начал подниматься.

      – И не думай! – тихо прорычал Петерс. – Считай, что ты уже труп, если ступишь на борт этого судна! Эмерсон, придержи парня, если он вздумает бултыхнуться в воду!

      Как ни удивительно, зверюга действительно ухватила меня за воротник. Весила она не больше меня, однако я видел, как она расправлялась с людьми, поэтому и не пробовал вырываться.

      Поостыв и поразмыслив, я решил, что Петерс прав. Мертвый ничем не сможет помочь Анни. Поэтому я тяжело опустился на скамью ялика. И снова взялся за весло.

      Мы тихонько отгребли от «Вечерней звезды», потом налегли на весла и проплыли изрядное расстояние. Туман то расходился, то сгущался